– О, а вот эта часть мне уже нравится! – Лиана снова подалась вперед, и оперлась на ладони подбородком.
«С самого рождения, человека, с его второй половинкой, связывает невидимая веревочка. Для нее нет преград в виде обстоятельств, расстояний или времени. Она может сокращаться, растягиваться, сжиматься, становиться толще или тоньше, но никогда не рвется. Весь мир усеян нитями, красными, как пламя солнца на закате. Если бы каждый мог видеть то, что вижу я, то удивились бы истинному цвету неба. Необычайная красота переплетений окутывает планету, как шерстяным одеялом. Когда в учебниках, красной планетой называют Марс, – они просто не знают, какова на самом деле Земля!»
– Так сказал мне Кит, тот старик – сын фермера с «SunFlower’s».
– Это ведь не все, – на этом моменте Лиана помрачнела. – Что случается, когда люди сходятся, но их нити не соответствуют друг другу?
– Ты ведь знаешь.
– Ну и что? Расскажи!
– Если человек связывает жизнь не со своей судьбой, то происходит одно из двух: нить тускнеет и превращается в рваный клочок; или сливается воедино с партнерской, обвивается вокруг, и сереет вместе с ней, несчастная и страдающая. Тем не менее, ошибочный выбор – не помеха, так как нить всегда будет тянуться к своей родственной душе в надежде, что хозяин опомнится и наполнит ее красками. Такие дела.
– А дальше?
– Больше нечего добавить.
– Герц, не ври! Я помню, что потом тебе был знак, в виде мерцающего огонька телефона, и ты наткнулся на группу фотографа! Почему ты не хочешь продолжить до этого момента? – Возмутилась Лиана, ударив кулаком о стол.
– Это не важная деталь истории, – открестился он, и погладил ее по ладони. Слушательница резко выдернула руку, и прижала к груди.
– Ты ведь любил Одри, правда?
– Да.
– Тогда почему?
– Потому что Одри больше нет, Лиана. Моя нить, – Герц показал ей палец, – она трепыхается по ветру, без цели, без желания. Просто потому что ей некуда стремиться, не к кому тянуться.
– Но ведь они не рвутся…
– Нет, если человек жив. В противном случае, происходит разрыв.
– Мне жаль, я…Я не знала, прости.
– Ничего. Дела давно минувших дней, – Герц встал со стула, и отвернулся.
– Ты скучаешь?
– Не совсем. Просто жаль, что все так закончилось. Много было сказано лишнего, и так мало нужного. Я просто…, – он дотронулся до лица, и потер глаза. – К черту. Не проси меня больше рассказывать тебе эту историю, ладно? – Не дожидаясь ответа, Герц пошел прямо, оставив хозяйку кофейни позади.
