3. «Мастер и Маргарита»: прелесть и Свет
Лекции на телеканале «Культура»
Давно хотел высказать пару-тройку мыслей о романе М. Булгакова «Мастер и Маргарита». Удерживали вполне понятные соображения: и роман сложен, и маститые исследователи романа глубоко и всесторонне высказались – словом, что еще тут можно сказать рядовому читателю? Но вот подвернулся хороший случай немного погрузиться в тему… или, скажем так, получить представление о поле дискуссий, ведущихся о романе. Имею в виду лекции на телеканале «Культура». Да еще с показом фильма В. Бортко. В общем, стал слушать лекции в надежде получить подсказки в плане истолкования романа.
Первой выступала Мариэтта Чудакова, доктор филологических наук, профессор Литературного института им. М. Горького, критик и писатель. Запомнились следующие ее высказывания:
В романе «Мастер и Маргарита» соединились две линии творчества писателя, ранее существовавшие раздельно: «автобиографическая» и «гротескная в изображении действительности». Автобиографическая проявилась в том, что мастер – это фактически alter ego писателя, и отношения мастера и Маргариты во многом отражают реальные отношения М. Булгакова с Е. Шиловской. А еще по мысли лектора, автобиографичность романа проявилось в том, что сама фигура мастера и его отношения с Воландом вошли в роман после известного телефонного разговора М. Булгакова с И. Сталиным – когда писатель «почувствовал, что он заключил договор с дьяволом».
Несмотря на то, что отношение писателя к Церкви было, мягко говоря, «неровным», М. Булгаков относился к христианству серьезно. Об этом свидетельствует и роман «Белая гвардия», где писатель пытался понять смысл наблюдаемых им событий через призму Апокалипсиса, и некоторые факты его жизни.
В качестве следующего лектора выступил протодиакон Андрей Кураев, православный богослов, публицист, миссионер. Отец Андрей в основном повторил некоторые существенные положения его известного исследования («Мастер и Маргарита»: за Христа или против?):
Сам М. Булгаков оценивается положительно, и не только как писатель, но и с точки зрения веры. Будучи тяжело больным, писатель испытал состояние, в котором сказал: «отрекаюсь от всего – от Бога, от романа, лишь бы избавиться от боли». Но затем, уже незадолго до кончины, часто осенял крестным знамением жену и был спокоен.
