Агний пододвинулся ближе.
– Я вынес, Мисалиафа, что верить нужно только своим глазам, ушам и нашему справедливому Вождю. И теперь…– Агний сам не верил, что это он говорит, но слова шли из души, – Теперь мой Вождь говорит, что я должен вас защищать, глаза мои видят самую прекрасную деву из всех, а уши слышат самый нежный и певучий голос.
Мисалиафа покраснела до кончиков ногтей, её рука, прикрытая сверху его ладонью, повернулась к нему и теперь они молча держались за руки.
Ранн поднял меня на руки и занес на второй этаж. А оттуда на чердак. Там была небольшая терраса, выходившая на другую сторону дома от костров. Здесь было тихо, словно и нет толпы молодых парней и девчат на той стороне двора, а в небе ярко светила Сванвейг. Ранн нашёл на чердаке несколько меховых шкур и побросав их на полу террасы, мы устроились там поудобнее. Затем воин достал откуда-то из пол плаща бутыль ликвы и два кубка, налил, протянул мне. Я тут же выпила всё залпом. Воин, удивлённо подняв одну курчавую бровь, налил ещё. Сел рядом и уставился в небо.
– Луми, расскажи мне, не терзай себя. Тебе нужно набраться сил, а если тебя что-то гложет изнутри, толку не будет.
Я выпила второй бокал ликвы.
– С чего начать?
– Начни с того по ком ты так скучаешь, что слёзы льешь.
Я промолчала. Вытянула ноги вперёд, положив на коленки пустой бокал. Затем повернулась к нему,
– Я схожу сума Ранн. Не знаю, что это. Со мной такое впервые. Когда… Когда он рядом я словно пылаю изнутри… Приятно пылаю. А когда его нет, мне тоскливо.
…Ранн ликовал! Старый болван, как же он ликовал!.. Он по-доброму улыбнулся, словно дочери.
– Луми, уезжая, Вольфиаг заехал в лагерь. И позже мы остались с ним одни… Он всё время расспрашивал о тебе. Ты дорога ему с самой первой вашей встречи, я это знаю. Тебе нужно просто набраться терпения и сил. Настанет время, когда он вернётся и тогда у вас будет время.
–Ранн, мне надо столько тебе рассказать! И расспросить. Боюсь мы в один вечер не уложимся… – Я протянула кубок для новой порции хвойного напитка, запах которого теперь вызывал у меня воспоминания о Вожде.
Ранн слегка толкнул меня в плечо, подбадривая:
– Значит это будет не один вечер.
И я рассказала ему всё… И видение в трансе, и всё что узнала о своей семье. Ранн слушал и не перебивал, лишь изредка подливая то себе, то мне ликву.
…
Белый конь нёс всадника к горе … Рожер в красном плаще был в гневе. Он гнал лошадь, не жалея. Его войско разбили жалкие варвары! Их было меньше, а его воины не смогли взять безоружную девчонку! Когда ему докладывали о погоне за Ведьмой он буквально горел от возмущения и гнева, сжимая челюсти до скрипа зубов, недоумевая, его ли это воины слабаки, или это она настолько непроста?!
