И у меня не было ни единого сомнения в том, кто седок!
Так что я рванула к Οсенней и, найдя ее крепко спящей, заорала прямо на ухо:
- Вставай!
Сиротка чуть до потолка не подлетела с диким воплем.
- Ты-ы-ы!.. – выдохнула она наконец.
- Некогда! Дед приехал! – рявкнула я. – Сможешь пробраться в мое крыло незамеченной?
- Попробую, - проворчала она и от души зевнула.
- Хорошо, - резко кивнула я и бросилась обратно.
Долго ждать не пришлось: на моего деда все реагирoвали очень быстро. Так что сонный ректор в халате впустил его в мою комнату, а сам торопливо вышел.
Я невольно залюбовалась своим самым близким человеком. Маги старели очень медленно, но представить, что этому крепкому мужчине уже семьдeсят, все равно было сложно.
Дед ненадолго замер, рассматривая мое безжизненное тело. Α затем опустил голову и глухо проговорил:
- Не уберег. Моя маленькая девочка…
И я облегченно выдохнула. Он был единственным, в ком я не сомневалась. Почти не сомневалась. Но если бы и дед (или все же отец?) оказался лицемером, не знаю, как смогла бы это пережить.
Он подошел ко мне и, опустившись на колени, бережно взял мою бледную руку. А я рассматривала его, пытаясь понять, что во мне от него и… как теперь вообще себя вести.
Пожалуй… Нет, ничего. Дед – крепкий брюнет, черноглазый и остроносый. Весь какой-то угловатый. Скорее интересный, чем красивый, и даже возраст, посеребривший его виски, ему шел. Но со мной у него не было ни единой общей черты.
Он склонил голову, а затем вдруг вытащил медальон, который носил, сколько я помнила.
Ого, а медальон-то с секретом! Интересно, какой умелец его сделал, раз даже подумать нельзя, что он открывается? Явно не маг, в украшении ни грамма волшбы.
- Прости, Элина, - глухо проговорил дед, глядя на раскрытый медальон. - Я обещал тебе, что сберегу ее. Но не смог…
Элина?!
Я тут же рванула к нему, чтобы заглянуть… Но он уже спрятал украшение обратно и поднялся на ноги. После чего молча вышел из комнаты.
А я осталась одна, переваривать новые сведения.
Элина… Так звали мою мать? Что же, это похоже на правду. И, судя по всему, в живых ее нет. Раз уж дед (отец?) каялся перед, наверное, портретом, а не лично.
Хорошо. Это уже ниточка. Что-то с чего можно было бы начать поиски. Ах, как же все-таки жаль, что нельзя просто спрoсить деда… Лучше называть его дедом даже мысленно, а то может конфуз случиться.
Хлопнула дверь и я, вздрогнув, уставилась на сурового деда в компании немного растерянной Осенней.
