– Как я понял, эта твоя новая служанка увлекается чтением? – спросил Этан, продолжая пристально разглядывать меня.
– Издеваешься, что ли? – фыркнул Джестер. – Откуда ей знать грамоту? Даже свое имя написать не в состоянии.
– Тогда зачем она изучала книги?
Этан задал этот вопрос тихо. Но малейшие волоски на моем теле встали дыбом. И я испугалась по-настоящему.
– Господин, я же сказала, что эта дуреха решила расставить их по цвету обложек, – поторопилась вмешаться Энни. – Красоту навести, так сказать.
– Вот как? – Слабая усмешка тронула губы верховного инквизитора, и я отчетливо поняла, что он не поверил разыгранной сцене.
– П-простите, – совершенно искренне запинаясь и заикаясь, выдавила я из себя. – Я н-не знала. Х-хотела как лучше. – Шмыгнула носом и с надрывом попросила: – Не выгоняйте меня! Мне жуть как нужно это место! Я больше не буду!
И залилась слезами.
Сама поражаюсь своему актерскому таланту! Никогда бы не подумала, что у меня получится расплакаться на заказ. Но я вдруг зримо представила, на каком тонком волоске повисла сейчас моя жизнь. Не приведи небо угодить в руки к этому Этану. Ладно бы просто убил. Наверняка ведь пытать сначала будет.
Кустистая бровь верховного инквизитора дернулась в изумлении. Но набалдашник его трости по-прежнему упирался мне в подбородок, не давая опустить голову.
– Папа, хватит! – неожиданно раздалось строгое. – Ты перепугал бедняжку до разрыва сердца.
Я чуть скосила глаза в сторону спасительного голоса и увидела…
Демоны, вот в этот момент у меня действительно чуть не произошел разрыв сердца. Потому что жена Джестера оказалась просто-таки до безобразия красива!
Невысокая, стройная и очень изящная блондинка тепло улыбнулась мне в знак ободрения. О, теперь понимаю, почему ее платья сидят на мне как влитые. А какие у нее лучистые голубые глаза! Какие светлые волосы, уложенные в высокую сложную прическу! Какие пухлые чувственные губы!
И я зарыдала еще горше. На этот раз от осознания, что ближайшую неделю Джестер будет день-деньской проводить рядом с Летисией. Конечно, он заливался соловьем, убеждая, что не испытывает к своей законной супруге никаких чувств. Но теперь я верила в это с трудом. Вдруг на сей раз он все-таки не устоит от искушения и падет в объятия порока?
«Порока? – скептически вопросил внутренний голос. – Лариса, она его законная жена. В таком случае вернее будет сказать – вернется в лоно семьи».
Этан в замешательстве опустил трость, и я тут же спрятала лицо в ладонях, всем своим видом продолжая демонстрировать искреннее раскаяние.
