Я бежал вперед к каравану, пока не добрался до заключенных, где нашел открытое пространство для стрельбы. Нападавшие были теперь намного ближе, и когда я бросился на живот, чтобы прицелиться, я понял, что мы проиграем. Высокий воин слева во вражеском строю, казалось, был их лидером. Мне потребовалось два выстрела, чтобы повалить его.
Охранник-данакил слева от меня что-то крикнул, встал и выстрелил в приближающуюся линию. Еще один бандит пал. Затем упал и охранник. У меня оставалось три выстрела. Я выстрелил в одного из нападавших.
Я огляделся. Я не мог вспомнить, куда я уронил патроны к M1. Но где-то, уворачиваясь от верблюдов, я, должно быть, уронил их. Я схватил винтовку упавшего охранника. Это был «Ли-Энфилд», хорошее ружьё, но старое. Надеясь, что он все еще будет хорошо стрелять, я направил его на приближающихся нападавших, которые приблизились к нам. Еще один упал, раненый в живот с близкого расстояния.
Слева от меня раздалась серия выстрелов, и еще двое нападавших упали. Только четверо или пятеро остались в строю, но они быстро приближались. Моё ружьё щелкнуло. Пустое. — Черт возьми, — закричал я.
Данакил выстрелил в меня с расстояния в десять футов. И все же ему не удалось попасть в меня. Я быстро повернул ружьё и ударил прикладом ему по лицу. Когда он упал, я ударил еще раз, раздробив и деревянный приклад, и его череп.
На поясе он носил нож. Его винтовка упала слишком далеко от него, чтобы дотянуться до нее, как приблизился следующий одетый в коричневое нападавший. Я схватил нож и присел, чтобы противостоять нападающему бандиту. Он высоко поднял ружьё, и я нырнул под его яростный удар. Песок был плохой опорой, поэтому удар ножом по животу, который я задумал, только задел ему ребра.
Он закричал, когда пролетел мимо меня. Я быстро повернулся, чтобы кинуться за ним. Вокруг нас раздалось еще несколько выстрелов, за которыми последовали вопли и рычание воинов в рукопашной схватке. Мой противник уронил винтовку и выхватил нож.
Улыбка сморщила его лицо, когда он понял, что я не Данакил. Его браслеты сверкали на солнце. Вокруг нас бушевала всеобщая война, но вселенная сжалась до нас обоих.
Он опрометчиво шагнул вперед, держа перед собой нож. Пригнувшись, я отпрянул. Кривое лезвие беспокоило меня. Ручка казалась неправильной. Если бы со мной был Хьюго, я бы уверенно атаковал этого человека, но стилет остался на борту этого проклятого норвежского грузового корабля.
Я продолжал отступать назад, изображая страх и замешательство и притворяясь, что частично загипнотизирован качающимся лезвием. Данакил был теперь в полном восторге и не обращал внимания на то, что я делал своими руками. Он был полностью сосредоточен на том, чтобы воткнуть нож мне в живот. Я приседал все глубже и глубже, отступая назад , позволяя коленям выдерживать напряжение моего сгорбленного положения. Когда расстояние между нами было правильным, я быстро опустил левую руку на землю, зачерпнул немного песка и бросил ему в глаза.
