Код был простым отчетом о ситуации, чертовски бессмысленным для какого-то вражеского агента, который случайно бы взломал его. Он содержал около сорока фраз, каждая из которых была сокращена до нескольких групп из четырех букв. Мое сообщение, предваряемое и закрывающееся сигналом опознавания, дало мне пять групп для отправки. Я надеялся, что люди, которые записали это, немедленно передадут Хоуку, потому что он был единственным, кто мог понять эту комбинацию фраз, которую я выбрал.
'N3. Пойман врагом. Продолжаю миссию. Работаю с другим агентом. N3.'
Он послал сообщение дважды. Затем я вставил ключ обратно в панель управления, отключил передатчик от эфира и перенастроил его на исходную длину волны. Ник подошел к двери на цыпочках.
В коридоре раздался голос. «Почему радиорубка закрыта?»
«Может быть, она пошла в каюту старика немного раньше». Смех. Захлопывание люка, возможно, люка, ведущего на главную палубу. Мужчины говорили по-итальянски.
Им потребуется как минимум две минуты, чтобы добраться до кормовой надстройки. Пока я был заперт в радиорубке, я мог сымпровизировать некоторые вводящие в заблуждение подсказки. Я вытащил тело Биргитте из-под панели управления и растянул ее на спине. Я стянул с нее свитер через голову и сорвал с нее лифчик. Затем я стянул с нее штаны, разорвал ткань вокруг молнии и разорвал ее трусики. Я стянул штаны с одной ноги, но позволил им частично свисать с другой. Наконец я раздвинул ей ноги. Глядя на ее худощавое тело, я задавался вопросом, что нашел в ней капитан. Возможно, только то, что она была доступна.
Эффективное расследование быстро покажет, что Биргитте не убил какой-то насильник. Профессиональная тщательность также выявила бы некоторые следы Ника Картера, такие как отпечатки пальцев и, возможно, волосы. Но когда я выскользнул за дверь и быстро направился к люку , я решил, что маловероятно, чтобы "Ганс Скейельман" был оборудован для такого расследования. Я рассчитывал, что капитан будет так расстроен тем, что случилось с его любовницей, что не проверит мои движения, кроме беглого осмотра. И это показало бы, что я был заперт в своей клетке.
Никто не кричал и не атаковал меня, когда я появился на главной палубе. Я пробрался к борту надстройки и рассчитал свой спринт вперед, чтобы добраться до трапа, если вода настигнет нос и хлынет на корму. Я только что сделал это. Моя вторая попытка привела меня прямо к передней части надстройки, и снова волна ударила меня о металл, цепляясь за перила.
