В нашем пионерском отряде был один очень толстый претолстый мальчик. Он весил целых два с половиной нормальных мальчишки, потому что два – его не перевешивали, а три перевешивали.
Он был толстым всю свою сознательную семилетнюю жизнь и это ему совсем не нравилось. Когда он по утрам чистил перед зеркалом зубы, то видел свои три подбородка и сильно огорчался, отчего у него разыгрывался страшный аппетит, и он еще больше объедался.
Он ел, ел, толстел, толстел и еще сильнее расстраивался! В общем, ужасный замкнутый круг, который он решил разорвать именно в лагере.
В нашем отряде был так же очень тощий-претощий мальчик. Просто скелет какой-то! Такой он был костистый! И у него была мечта хоть чуть-чуть поправиться.
От того, что он был слишком тощим, он сильно огорчался и при этом терял аппетит, поэтому, чем больше он огорчался, тем меньше ел и становился еще худее, что его снова огорчало, и он опять ничего не ел.
В общем, ужасный замкнутый круг, который он решил разорвать именно в лагере.
Увидев толстого претолстого мальчика, он сразу пришел в хорошее настроение и облизнулся. А, узнав, что толстый мальчик хочет похудеть, просто задрожал от голода!
– Давай я буду съедать у тебя за обедом и ужином весь гарнир, – предложил он, – а ты за это будешь отдавать мне все сладкое в полдник и делиться компотом!
– Давай! – обрадовался толстый мальчик, которого звали Коля, – но только без компота!
– Тогда я расстроюсь и не смогу ничего съесть! А ты так и останешься толстым претолстым и даже поправишься! – пригрозил ему тощий мальчик, которого звали Саша.
– Ты лопнешь! – заявил я тощему-претощему мальчику, – Компот могу выпить и я, мне он не повредит!
– А котлеты и гуляш съем я! – заорал обрадованный Мишка.
– Так я умру с голоду! – расстроился толстый претолстый мальчик и бросился к своей тумбочке за очередной булочкой.
– Зато станешь худым как я – похлопал я себя по животу.
– Или как я! – защелкал костями тощий-претощий мальчик.
– Не пугай! – предупредил я его.
Но толстому претолстому мальчику это предложение очень понравилось. Он сбегал в коридор, пошарил в своем шкафчике и поставил на подоконник три банки варенья и семь пачек печенья.
– Вот, начинаю новую жизнь! – сказал он, окинув нас сытыми глазами, – Я буду завтракать, и пить кефир на ночь, а остальное отдаю ему!
