Теперь оставалось только ждать.
Медленно, но неумолимо шло время, быстро высыхала вылитая на машину жидкость, и ничего не происходило.
Но мы ждали не напрасно – вот над машиной появилась первая кошачья морда. Раздалось первое хриплое:– Мряу!!! – И первая царапучая лапа ласково погладила лакированную обшивку.
– Мряу!! Мяк!! Мяк!! Мур-мур!!! – радостно раздалось со всех сторон.
Зашуршали хвосты и лапки, зашипели обделенные. Испытание нового биологического оружия вступило в завершающую самую длительную стадию.
– Завтра посмотрим – помахал я рукой на прощание, после чего вместе с Веркой и принюхивающимся к нам котом, пошел вызволять из плена свой тапок.
Хозяйка так обрадовалась возвращению своего Виолента (офигеть – ему придумали имечко!), что кроме тапка, подарила нам банку маринованных огурцов и угостила квашеной капустой.
***
Утром я проснулся от кошмара – я опоздал в школу!!! Кошмар оказался явью. Я проспал, потому что сегодня, впервые за две недели, не тарахтел мерседесовский двигатель.
Потянувшись, я осторожно выглянул в окошко, машина стояла на прежнем месте обосранная и обоссанная котами, а на исцарапанном капоте почему-то спала бродячая собака.
Снизу мне махали руками мои друзья, они тоже проспали.
– Сейчас выйду – крикнул я им и принялся лихорадочно заталкивать в портфель учебники.
– Ура! – сегодня мы идем на замечательную выставку! Билеты просто не достать, но нам повезло! Дядя Эдик расстарался!
Выйдя из метро, мы миновали оцепление и с кучей других счастливчиков проникли в просторный холл.
– Куда теперь? – завертел головой папа, – где же здесь вход?
– На выставку «Юных бородавочников» слева! – подсказала седая в крапинку дама.
– Нам бы абстрактное искусство Европы! – начал объяснять папа.
– Это и есть из Европы! – сказал хилый гражданин и хихикнул, – Москва тоже не Азия!
– Пошли! – потянул я папу за пиджак, – А то есть хочется!
– Дима! – строго сказал папа, – ты не есть сюда пришел. Будешь впитывать в себя искусство!
– Как же – подумал я оглядываясь. Буфет, конечно, был, и я успокоился.
Пройдя по широкой парадной лестнице на второй этаж, мы предъявили свои билеты строгому очкарику-студенту и вошли в зал.
Итак, мы вошли в этот зал и через пять минут из него вышли. Смотреть и впитывать больше было нечего, и я повел задумчивого папу в буфет.
Он явно чувствовал себя неважно, и все повторял с нараставшим раздражением: – Ох уж этот Эдик,…. Ох уж этот жук Эдик! Ну надо-же….насоветовал!
