Я обреченно всплеснула руками.
– Прекрасно! Я люблю луну! – стараясь не выдать свое недовольство ситуацией, воскликнула я и мрачно взглянула на Маришку.
– Да, почему бы не пройтись? – равнодушным тоном сказала Маришка и ответила мне взглядом, в котором отчетливо читалось: «Только ради Миши!».
Услышав слова согласия, Миша подошла к Маришке, взяла ее за руку и энергично подняла с софы. Затем, не отпуская ладонь Маришки, Миша подошла ко мне и, взяв мою ладонь в свою свободную, быстрым шагом повела нас к лестнице, вниз и вон из замка.
Маришка и я, как две послушные овечки, шагали за ней, не смея сказать ни слова пререкания. Миша, сама того не осознавая, имела над нами удивительную власть. И в этот момент она использовала эту власть, как никогда ранее, заставляя нас плясать под свою дудку. Но мы не могли иначе. Даже Маришка, имевшая авторитет у Миши, не могла и пикнуть.
Мы покинули замок и, рука об руку, с Мишей между мной и Маришкой, медленно пошли по красиво выложенной каменной, но абсолютно плоской дороге, вдоль замка и к небольшому озеру, спрятанному в лесу, за замком.
Никто не говорил ни слова. Нас окружали лишь песни ночных птиц и треск насекомых. Благодаря теплой летней ночи, камни успели высохнуть, но воздух был полон влажности и запаха мокрых деревьев, травы и земли. Приятный успокаивающий запах, навевающий воспоминания о моей настоящей юности, когда семнадцатилетняя, я гуляла по темному дремучему лесу, в поисках потерявшегося путника или охотника. В поисках пищи. Такая же яркая луна и все те же сияющие белые звезды. Моя самая первая самостоятельная охота и первая собственноручно убитая жертва: молодой парнишка, преследовавший дикого кабана. Он был так мил: спросил: «Заблудилась, красавица? Здесь недалеко есть деревня. Пойдем, отведу тебя!». Ах, он был сама галантность. Что сказать, в тот вечер я и повеселилась, и насытилась. Одни лишь приятные воспоминания. Но с тех пор прошло столько лет. Столько изменилось. Мир изменился. И я изменилась.
– О чем ты задумалась? – голос Миши ворвался в мой разум и вывел меня из омута воспоминаний.
– Что? – переспросила я, взглянув на нее.
– О чем ты так усердно думаешь? – сказала Миша. – У тебя на лице написано, что ты где угодно, но только не здесь.
– Да так, вспомнила свою первую охоту, – усмехнулась я. – Но я тебе о ней рассказывала.
– Да, помню, – улыбнулась Миша и обернулась к Маришке. – А вот ты ни разу не рассказывала о своей первой охоте!
