– Мы путешествуем по миру и живем сами по себе. Но в этот раз Маришка – наша давняя подруга пригласила нас в Прагу, на пару дней, и мы не смогли отказать ей. – Эмма улыбнулась Маришке, а та ей.
– Что ж, добро пожаловать в Прагу, – сухо сказал на это я, вновь почувствовав волну раздражения. – Маркус, можно тебя на минуту?
Маркус извинился перед дамами (я же проигнорировал их прощальные слова), и мы перешли в другое крыло замка, где никто не смог бы подслушать нас. Когда мы вышли на балкон, я оперся на каменные перила балкона и вперил в брата жесткий недовольный взгляд. Теперь я точно знал, что Маркус был осведомлен о девицах и подыгрывал им, помогая их неловким прозрачным попыткам пленить меня.
– И для чего весь этот цирк? – строго спросил я.
Маркус удивленно поднял брови, будто не знал о чем идет речь. Но он всегда был плохим актером.
– Девицы зачем здесь? – нетерпеливо бросил я. – Не строй из себя дурака! Мне ужасно не нравится, когда кто-то лезет в мою жизнь, и тебе это известно, как никому!
– Между прочим, они приехали не только для того, чтобы познакомиться с тобой! Скоро Маришка станет твоей родственницей, – встав рядом со мной и посмеиваясь, сказал Маркус.
Смысл его слов дошел до меня лишь через пару секунд. И я не поверил своим ушам.
– Ты женишься? – От удивления, я на время забыл о своем гневе. – И сколько вы встречаетесь?
– Месяц.
– Хочешь сказать, что месяца тебе хватило, чтобы узнать о ней все? – с иронией спросил я.
– Но у меня такое чувство, что мы знакомы целую вечность… Хотя, черт возьми, так и есть! Но я не желаю слушать твои докучливые рассуждения о том, как глупа любовь.
Я покачал головой и не смог скрыть широкую улыбку.
– Ты их не услышишь. Я рад за тебя! Просто не ожидал такого скорого развития событий.
– Спасибо, но твой вид далек от того, что можно назвать «счастливым», – заметил брат, хлопнув меня по плечу.
– Мое настроение испорчено сам знаешь, чем, – объяснил я, чтобы Маркус не принял мое дурное настроение на свой счет. Я действительно был рад, однако новость о женитьбе Маркуса никак не укладывалась у меня в голове: я привык к тому, что и я, и он – вечные холостяки.
– Кстати, пригласить Эмму с Самантой хотела наша мать, – признался Маркус.
Я саркастически усмехнулся: мать настойчиво пыталась вмешаться в мою жизнь, но все было тщетно. Моя жизнь принадлежит лишь мне одному, и вмешиваться в нее я не позволю.
– А Маришка стала ее союзницей, – угрюмо сказал я. – Ладно, черт с ним.
