- Сбой компьютерной программы? ... Да само слово только через сто лет появится! ... Так что же, всё что я знаю о будущем - только мои фантазии?
- Можешь думать, что это расчёты твоего мозгового компьютера в стрессовой ситуации возможного варианта будущего. ... А как появляются пророки? Нострадамус стал предсказывать будущее после смерти всей своей семьи от чумы. Кассандра ... Ей в детстве змеи вычистили уши, и она стала слышать будущее. Представь: маленькая девочка и змеи! Стресс? Стресс. ... А Ванга? Пролетела сотню метров, ударилась о землю и ослепла.
- Вот! Ванга! Ванга родится только в двадцатом веке! Откуда я это знаю?
- Ну-у, ... голова предмет тёмный и исследованию не подлежит. ... Вот ты помнишь, что за Павлом императором стал Александр. Так? Так. Но ведь Александр убит. Ты помнишь, что после восстания Костюшко Речь Посполитая перестала существовать, и только в двадцатом веке появились Польша и Литва. А что мы имеем сейчас?
- Сейчас мы имеем Королевство Польское и Княжество Литовское. В первом на троне сидит Станислав II Август Понятовский, который хотел было после поражения восстания отречься, но ему не дали, потому как поиски нового монарха могли закончиться войнами уже между Россией, Австрией и Пруссией, что не нужно было никому. Великим же князем Литовским стал Франциск Ксаверий Браницкий. Браницкий гусь, конечно, ещё тот, но так как человек он уже не молодой, то это позволяло надеяться, что резких политических телодвижений делать не будет, а там, глядишь, и подходящая фигура вырисуется. Хотя ... Да, интересное было времечко.
По приезду в Петербург я поселил Огинского у себя на набережной Фонтанки. Позже, уже после взятия Суворовым Варшавы, мне удалось уговорить Екатерину перевести ко мне из Петропавловской крепости и Костюшко. Огинский нужен был как человек, к которому Екатерина относилась с симпатией - ей очень нравились его полонезы. Кроме того, князь - дипломат, хоть в данный момент и выступал как частное лицо. Я рассчитывал, что усилия Огинского по сохранению польско-литовского государства и мои потуги убедить императрицу в ненужности полного уничтожения Речи Посполитой дадут положительный результат. Параллельно работа проводилась и с Безбородко, и с Остерманом и с Морковым, то есть с теми, кто мог хоть чуть-чуть влиять на высочайшее решение.
На Костюшко же я же возлагал надежды другого рода. Очень хотелось на западных рубежах иметь спокойных соседей, а что бы шляхту, что польскую, что литовскую усмирить, нужна железная рука, да и авторитет тоже. Вот мною и планировалось, что если проект выгорит, то наведением внутреннего порядка в Польше займётся Костюшко, а в Литве - Огинский.
