…
…
— По рукам! Вот малец! — Завтра на рассвете в поместье.
Коста очнулся от увесистого хлопка по плечам, и заморгал — пока он жевал, из — за стола встали все сиры — включая тройку тех, кто считался охраной, но выглядели хуже последних головорезов форта.
И они окружили его кругом — зажав в углу — отступать некуда, за спиной стена, справа очаг, слева — стол и лавки.
Коста поперхнулся — последний кусок чужой лепешки встал поперек горла, недаром наставник всегда говорил, что он кончит плохо — слишком сильно отвлекается.
— Не пойдет, — возразил бородатый Вейлиент. — Испытаем сейчас!
— Великий с тобой, Вэл! Мы день как с каравана, не ел, не пил нормально, и кистей с собой нет, — возражал наставник Хо.
Коста крутил головой туда-сюда.
— А внизу он что, на столе из мореного дерева выводить будет? Беличьими кисточками? — рявкнул бородач и ударил кулаком столу. — Тащите мальца сюда.
Коста замер, дернувшись несколько раз — и перестал сопротивляться, когда его подняли за шиворот и просто перебросили через стол на другую сторону стола.
Под взглядом Наставника Хо, обещающим ему все кары разом он оробело встал перед громогласным господином.
— Чей будешь? — задал вопрос сир.
Коста открыл рот и закрыл. Как, чей? Свой.
— Мальчишка ещё и немой? — обернулся бородач к мастеру Хо.
— Нет, просто когда нервничает заикается…
— Так твой сын будет?
— Побойся Великого, Вэл, это мой лучший ученик!
..и единственный — за все десять зим, прикусил язык Коста.
— Лучший! Рука тверда, линии быстры, ум гибок, а память, — Наставник Хо прищелкнул языком, — лучше чем у меня в его зимы.
— И сколько мальчишке? — они обсуждали его так, как будто его здесь не было. — Десять?
— Двенадцать? — протянул Наставник Хо с сомнением. И Коста покраснел от возмущения.
Тринадцать, ему уже тринадцать зим! Неужели нельзя запомнить, но возражать не осмелился.
— Память лучше, чем у тебя? — с сомнением протянул сир Вэйлиент.
— Лучше, — голос наставника Хо звучал непривычно — таких интонаций в свою сторону Коста не припомнил. — Учил сам. Лично. Испытай его, Вэй, я слово даю, лучшего писаря-каллиграфа тебе и во всем Северном не найти.
— Ой ли, пройдоха…
— Вэл!
— А давай, — сир щелкнул пальцами, — если малец не справится — никакого долга жизни за мной, Хо, никаких заказов, и твоя задница навсегда исчезнет с моей земли… Завтра же! — бородач властно щелкнул пальцами, приказывая.
— А если справится? — Наставник упрямо наклонил вперед почти полностью седую голову. Поединок взглядов длился пару мгновений — глаз не отвел ни один.
