4. – Одна из немногих прекрас, возможность любоваться очертаниями эстетических форм, задумок, фраз, вон сидишь глазея на вечность, несколько скучаешь, но выхватываешь из мгновений всплески душевных порывов, распределяя приоритеты, внимание согласуя с таковыми, ведь восприятию ведомо, что жизнь дарует, куда та завела поколения, за знатью или за подарками колорита пышного, что бытийностью развеялись с инерционными стремлениями материи.
5. – Она плыла, словно вырванный копытом подорожник по дождевому ручью, невзначай встрепенув восхищением замерший взгляд, что неосторожно её похитил, случай не знающий пощады, выдернул из меры прошлого, из очередного кадра выползая, небрежно, неосторожно, по грани вслед за другой траекторией мига, в иной плоскости преломляя сюжет круговертливых амплитуд,
Вот она, богиня, плотской изогнутостью чарует, извивая меры бытийных дуг, векторов, орбиталей, сладострастный бархат лунный её покровов, пленит, заливает упоением мозг, сияющие округлости блеском золота заводят механорецепторику, сущность жизни изнутри набирает обороты, чтоб постичь и потревожить замершие оковы былины, о, примма, о, раскрепостительница мира, даруй мне вечный кров присутствия, пресыть мой голод, дай мне истока любви коснуться, чтоб упиться хватило, покуда не исчерпаны морские просторы и небесная высь.
6. – Раскинулись горизонты, краёв не видать, только свежее утро и Солнце небосклон освещает, покуда, зачем, никто не скажет, не существует предназначения, все манёвры наши, неотложная суетность вселенной, углерод с газом заплетаясь рисует формы стремлений, лишь комфортная изнанка оболочки атмосферной дарует размеренный покой, прекрасным случаем произвольности, не отсрочить, не остановить, не отлучиться от сдвига перманентного, грандиозное явление, но и неизбежное, каковым возникло из необъятной вариативности, творением в процессе, не имея завершённости ни на миг, ибо в безконечности ни одного итога нет, кинезис сдвинется, форму вселенной изменив, но никогда не исчезнет.
7. – В посреднических голосах не существует ни истины, ни искренности, это мнимые формы зря глотки распахнувшие, каждая дискретная единица сама себе единство, не им знать и видывать ни свою, ни чужую участь, ибо вся их жизнь вниманием акцентирована на чём-то стороннем, дремучем, словно живущие бродячие сны, заблудшие в именах и возгласах, что поводят в их головах мыслеобразы и картинки. Налегай на вёсла, штиль подстелился под киль!
