– По поводу? – Честер снова широко зевнул, потёр глаза пальцами и отхлебнул глоток кофе. Это была уже четвёртая за сегодня чашка.
– По поводу того, что ты у нас переквалифицировался на помощника звукотехника, – Эл неодобрительно покачал головой. Он сам старался максимально освободить Честера от работы, но кроме как Честеру работать в зале было некому.
– Ага. И что? Он скажет, что если Джо так нужен помощник, то пусть платит мне надбавку из своей зарплаты, – усмехнулся Честер.
– Да хрен с ней, с надбавкой! Пусть наймёт кого-нибудь для уборки! И официанток мне явно не хватает, а ты всё чаще крутишься возле сцены, а не возле бара!
– Эл, ты же знаешь, что я стараюсь…
– Я знаю, что ты стараешься. И я говорю это не в претензию тебе. Но ты реально ничего не успеваешь.
– Вряд ли что-то изменится от моего разговора с Риком. Полагаю, что он пошлёт меня к чертям собачьим.
– Но с таким режимом ты тут долго не протянешь, – вздохнул Эл. У него самого были в жизни периоды, когда работать приходилось по двадцать четыре часа в сутки и семь дней в неделю, и он не понаслышке знал, что рано или поздно накопившаяся усталость просто свалит тебя с ног.
– Ерунда, – отмахнулся Честер и опять зевнул. – Так, всё, я пошёл.
– Удачи!
Честер кивнул, спрыгнул с табурета и зашагал к сцене. Судя по начавшейся там суете, музыканты уже прибыли. А значит, отведённое на перерыв время закончилось и пора было приступать к работе, которую сегодня Честеру впервые предстояло выполнять самостоятельно.
– Привет, я Честер и буду тут сегодня рулить вашим звуком, – Честер запрыгнул на сцену и протянул руку первому попавшемуся музыканту. Тот окинул Честера скептическим взглядом, но от рукопожатия, вопреки уже появившимся у Честера опасениям, не отказался.
– А ты не слишком молод?
– Не слишком, – самоуверенно отозвался Честер, хотя на самом деле он чертовски боялся облажаться.
– Ладно, как скажешь, – кивнул музыкант. – Ну давай, рули.
Честер оставил ехидное замечание без внимания и приступил к работе. Он очень хотел выглядеть как настоящий профессионал, и очень надеялся, что никто не заметит, как его влажные от волнения ладони оставляли на аппаратуре следы, а руки предательски подрагивали.
Тем не менее, несмотря на переживания Честера, концерт прошёл без происшествий: микрофоны не начинали вдруг оглушительно свистеть, вокальная линия внезапно не выпадала из общего фона, а басы не заставляли все внутренние органы болезненно содрогаться.
