– Почему ты так решила? – спросил он девушку, которая закрыла лицо руками и смеялась.
– Чёрт вас дери… – выдавила Анна сквозь слёзы, – вы такие смешные. Чего вы тогда понтовались-то… Ой, не могу, – она шлёпнула ладонью по своей острой коленке, выглядывавшей из дыры на джинсах, – истории мне тут травили… Я и подумала, что вы торчкам колёса толкаете, а себе, типа, напридумывали, наверное, про раскрытые двери восприятия, ну, или типо того… А я, дура, конечно, хотела на шару вмазаться. А мне вы что дали, в таком случае, мелатонин?
Она перестала смеяться, вытерла рукавом свитера лицо и с улыбкой смотрела на мужчин.
Глаза Альберта в темноте блестели от смеха, а рот он продолжал закрывать ладонью. Выражение же на лице Дэвида восковой маской застыло со строгим скосом в бровях, морозом в глазах и напряжённым дефисом вместо линии губ.
– Это не смешно, – сказал Дэвид.
Он произнёс это тихо. Настолько тихо, что Альберт перестал смеяться и, быстро переменившись в лице, посмотрел на соседа. Анна увидела в его взгляде волнение. Дэвид приблизился к девушке.
– Энн, мы – хактивисты.
Улыбка застыла на лице Анны, как приклеенная. Альберт переводил взволнованный взгляд с неё на молчавшего Дэвида. Мужчина стоял над ошарашенной девушкой, ожидая реакции.
При попытке издать какой-то звук у Анны задрожала нижняя губа. После она, казалось, вспомнила, что должна хоть изредка моргать. Затем она захрипела:
– Х-х-хак-хактивисты?! Х-хактивисты?!
Это не было похоже на настоящий вопрос, максимум на риторический. Альберт в это время отвернулся к своим мониторам, что-то тихо, но злобно бормоча себе под нос. А Дэвид продолжал молчать.
– Хактивисты?! Хактивисты, настоящие, которые кого-то или что-то там взламывают, чтобы доказать свою точку зрения? – спросила Анна.
Стоящий перед ней мужчина кивнул.
В голове Анны ослепительно ярко вспыхнул рассказ Дэвида. Её голос задрожал на грани истерики:
– И что конкретно вы взламываете?
Анна видела неискреннюю и вымученную Дэвида.
– На самом деле, – начал он объяснение голосом экскурсовода, от которого теперь Анна покрылась мурашками, – до сегодняшнего дня, а точнее – вечера, мы никого не взламывали. Мы готовились несколько лет. – Дэвид посмотрел на отвернувшегося Альберта и продолжил. – Когда я в общих чертах ему рассказал историю “Юстициара”, у нас родилась идея сделать так, чтобы всё естество, если так можно сказать, системы восстало против неё же. Скорее всего взломать систему, чтобы скорректировать её анализ, так и не удастся никому, во всяком случае, никто пока и не пробовал. Однако хакнуть “Юстициара” можно и не напрямую. Дело в том, что входящие данные система верифицирует по “важности” источника, но не проверяет на подлинность, обходясь лишь анализом на соответствие. Таким образом, она уязвима для поддельных данных, которые, попав в неё, уже никак не исправить.
