Что именно «пострашней», служанки дослушивать не стали, пулей выскочили из комнаты, благо к тому моменту Лида успела вымыться и переодеться. Она проводила их насмешливыми взглядами, улеглась на кровать и стала ждать визита «больного».
Тот ворвался в комнату, сверкая глазами. Лида, уверенная, что ее защита выдержит и не такое, с наслаждением довела его до ручки и удовлетворенно улыбнулась, когда дверь захлопнулась. Отлично. Просто превосходно. Что бы ни произошло теперь вечером на Дне Влюбленных, Лида, считай, отомстила. Хотя бы за что-то. А мстить уж точно было за что.
Зевнув, Лида позвонила в колокольчик. Ей хотелось завтракать. А понервничать можно будет и потом, после обеда, перед появлением на этом долбанном празднике, чтоб его.
Прибежавшая служанка, на этот раз не бледная, споро накрыла стол в гостиной рядом, и Лида, перейдя в соседнюю комнату, приступила к греху чревоугодия.
Семейное согласие всего дороже.
Пословица из Интернета
Послов Шах встречал, с трудом сдерживая злость, ощущая невероятное желание разнести все вокруг. Они видели, что повелитель демонов в любую минуту готов сорваться, а потому сократили приветственные речи и как можно быстрей вручили верительные грамоты.
Закончив с послами, Шах отправился в оружейный зал, взял в руки лук со стрелами и больше часа терзал мишень. Помогло слабо, даже при том, что на месте круга для стрел Шах постоянно представлял себе эту нахальную толстуху.
Неудовлетворенный и разозленный, Шах вызвал нескольких стражников и принялся гонять их по залу, напрасно пытаясь сбросить напряжение.
Обед Шаху в спальню принесли двое слуг мужского пола. Служанки, похоже, были настолько напуганы россказнями этой дуры, что боялись лишний раз даже просто приблизиться к покоям своего императора. И этот факт бесил Шаха еще больше.
С рычанием он разодрал двух перепелок пополам и, обернувшись, проглотил их, одну за другой.
— Ррраггррарагноонрон! — выдал он пошлое ругательство из арсенала гоблинов, вернув себе человеческий облик. Сучка! Ну какая же она сучка!
Ближе к вечеру, когда в залах и коридорах загорелись праздничные огни, Шах, заставив себя одеть в парадный костюм, направился к этой дуре.
Она, обряженная в платье-колокол, только подчеркивавшее объемы своей хозяйки, стояла в своей комнате у окна и равнодушно смотрела на улицу.
Услышав Шаха, она повернулась. На губы наползла ехидная усмешка.
— Как прошел день? — поинтересовалась эта сука.
