Он быстро снял с Дианы одежду, против чего она, надо заметить, не возражала, а даже приподняла, желая помочь, свои бедра. Наконец-то она лежала перед ним полностью обнаженная, открытая его жадному взору, буквально пожиравшему пышную кремовую плоть, которая, казалось, умоляла о прикосновениях. Но когда он склонился, желая накрыть ее своим телом, Диана остановила его, выставив вперед руку.
— Я хочу тебя, Диана, — прошептал он. — И уверен, что ты тоже хочешь меня, — его ладонь скользнула по ее икре к бедру, и у него перехватило дыхание, когда от этого простого прикосновения ее тело выгнулось и задрожало.
— Ох, — выдохнула она, краснея. — Я тоже тебя хочу. Но сначала… — она сбилась с мысли, когда он принялся дразнить темные завитки в развилке ее бедер. — О Кор, черт побери, я теряю от тебя голову. Давай проводи свой ритуал, пока я еще соображаю.
Кор испытывал неодолимое искушение взять свою нареченную, а уж потом провести церемонию. Но не желал попадать под осуждение Оракула и своей матушки, которые непременно обо всем узнают, так как, похоже, обладали уникальной способностью выведывать постыдные тайны мужчин.
«Слава Серебристым Лунам, что мы уже обнажены, а ритуал предельно прост».
— Нужно встать на колени, — сказал он, опускаясь на губчатый пол.
Диана встала перед ним — во всем своем обнаженном великолепии — на колени, и Кор чуть было не сорвался и не попросил ее отложить церемонию. Он так отчаянно желал ее, что его тело буквально сгорало изнутри.
Он и представить не мог, что такое бывает.
— Прижми свои ладони к моим, — он поднял обе руки ладонями вперед, и она тут же приложила свои бледные ладошки, смотревшиеся на фоне его больших крошечными и нежными. Как только их руки соприкоснулись, энергия их тел и душ заискрила и завибрировала. — Жизнь моя, душа моя, клянусь тебе.
— Жизнь моя, душа моя, клянусь тебе, — не дожидаясь подсказки, повторила за ним Диана слегка охрипшим голосом.
— Будем вместе вечность.
Утопая в озерах ее глаз, в которых бушевали эмоции, Кор, затаив дыхание, слушал произносимые его нареченной клятвы. И как только прозвучало ее «вечность», раздался оглушительный раскат грома, как будто столкнулись извечные враги — лед и пламя. Их души слились, а духовные сигнатуры, каждая из которых являлась особой энергией, закружились, сливаясь воедино, в стремительном танце.
Охватившая их эйфория стала такой всепоглощающей, что они оба вскрикнули.
Постепенно она начала угасать, оставив после себя лишь страстное желание.
