Я вскочила и набросила халат. Что за манера у нее? Чуть что – так сразу крыть по матери?
– Как не ругать тот проклятый живот, из которого ты вылезла? – Раиса вскинула ладони вверх. – Шабат сегодня. Отец приедет обедать в полдень. А ты еще даже не встала. У меня в твоем возрасте уже двое детей было. А ты что? Двадцать пять лет корове и всё валяешься. У меня в десять утра в шабат уже дом блестел, мясо зажарено было, чуду в духовке горячие стояли. И сама уже красавица: накрашена и одета. И чуду мои не такие, как твои деревянные, а мягкие и ароматные. Потому что у моей покойной свекровки – чтоб ей в аду гореть– попробуй такие пироги, как твои, на стол поставь! За косу бы оттаскала!
Дались ей эти чуду! Терпеть не могу эти горские пироги. И есть, и готовить. Они так с ними носятся, как будто это золотая медаль на Олимпиаде или самая важная вещь на свете. А как по мне они практически не отличаются от осетинских мясных. Правда, говорить это в лицо горским нельзя. Закопают!
– А ты вся в мать! – тетка удалилась на кухню, но ее визгливый, как бензопила, голос, разносился по дому. – Та тоже с утра валялась, книжки читала. Тьфу!
– Ну извините, что моя мама была интеллигентным человекам и любила читать, – огрызнулась я, выдавливая зубную пасту на щетку.
– Ты мне тут носом не крути! – Раиса возникла на пороге ванной, ожесточенно натирая кухонным полотенцем дно кастрюли. – Книжки женщине читать можно, когда обед готов. Сначала еда, потом книжки. А не до или вместо еды. Твой муж бумагу жевать будет, да?
Папа приехал ровно полдень. Есть не стал. Окинул взглядом щедро накрытый стол, отломил кусок мясного пирога чуду и жестом остановил суетящуюся на кухне тетку:
– Потом, Раиса. Не до еды сейчас. Сядь. Разговор есть. И ты, Маша, сядь, – он указал на пустой стул напротив себя.
У меня сердце ухнуло в пятки, чуя беду. И неспроста.
– Ты уже взрослая, дочка. И должна помогать решать проблемы семьи. Поэтому станешь второй женой одного очень уважаемого человека и родишь ему ребенка.
С ума они все посходили, что ли? Это не может быть правдой! Это какой-то фильм про дикие народы.
– Что? Папа, прости за грубость, но это ерунда какая-то!– у меня даже воздух в легких закончился. – Я же не вещь! Какая вторая жена? Двадцать первый век на дворе!
– Это не бред, дочка, – терпеливо пояснил отец. – Ты не вещь, конечно, но часть семьи. А в семье все друг другу помогают. Ты ведь знаешь, что наши обычаи позволяют мужчине привести в дом вторую жену, если первая жена не может родить. Моя дочь не может. Ты родишь вместо нее. Иначе ее муж Амир с ней разведется и нашу семью ждут нищета и позор.
