Экерт Саэллар учил меня общаться так, чтобы понять друг друга могли только мы. После смерти Эверна он стал просто одержим вопросом моей безопасности, не хотел потерять ещё и друга вслед за братом… Экерт не мог не заметить вопрос. И не мог оставить меня без ответа.
– Лия, – позвал нетерпеливо, жестом велев выйти к нему, – дело серьёзное, мы не можем говорить… здесь.
Выразительно сказал, с намёком на меня посмотрев. Глазами моего старого друга.
Я отчаянно вглядывалась в его лицо, тело, прыгала взглядом, силясь отыскать несоответствие, что-то, что точно скажет мне: это не он! Потому что всё внутри меня буквально вопило об этом. Кричало, сдирая горло.
Мне нужно убедиться, нужно спросить его о чём-то, что мгновенно расставит всё по своим местам. Но что? В голове, как назло, колыхалась пустота. Ответ на какой вопрос может знать лишь Экерт? Что сказать, чтобы при этом не сказать ничего? И чтобы это не казалось откровенной провокацией, чтобы вопрос звучал адекватно и реально.
– Лия, – мужчина напротив меня нахмурился, – почему ты стоишь?
Потому что мои ноги одеревенели и проросли корнями в землю, напрочь лишая меня возможности сдвинуться хоть на сантиметр.
– Экерт, – мой мозг так быстро и истерично искал решение, что, кажется, из-под волос натурально пошёл пар от перегрева, – дело в Ирисе? Она, как ты и предупреждал… нашла нас?
Мой голос был слабым, вид испуганным, в этом я не сомневалась ни на миг, потому что мне правда было страшно до слёз.
– Да, – коротко, как умел только Экерт, кивнул мужчина и повторил свой требовательный жест, – давай, идём.
И я бы пошла, правда. Голос, вид, манера речи – всё, кроме повелительного подзывающего жеста, принадлежало Экерту. Даже то, как он хмурил одну бровь немого сильнее второй.
Но есть одно большое, огромное «но»: Ириса – так звали мою мать. Мою погибшую много лет назад мать…
Я медленно подняла ногу и словно сорвалась в бесконечном неконтролируемом падении длиной в вечность, хотя прошло всего несколько секунд, пока я не сделала шаг.
Назад.
На лице того, кто совершенно точно не был моим старым другом, отразилось почти неподдельное удивление. Но ещё один откровенно крохотный шаг назад, и удивление сменяется ожесточённым осознанием. Клянусь, я почти видела, как летит в сторону сброшенная этим существом маска. Смысла в притворстве больше не было, его раскрыли, и он это понял.
– Дай угадаю, – усмехнулся так, как никогда не умел мой Экерт, – щека, висок, ухо?
