Правды не знал никто, но народ и слухи устраивали.
– Гордый, – сплюнул лорд Навроэль.
– Гордый, – вздохнув, согласилась Рина.
«Гад», – подумала я, в очередной раз шмыгнув носом.
На этой безрадостной ноте я отправилась спать, напрочь игнорируя попытки подруги и духи узнать подробности случившегося.
Тяжёлый выдался день. Слишком много неприятных открытий. Слишком много серьёзных решений, которые предстоит принять.
Но хоть сессию закрыли. Хоть что-то хорошее.
* * *
Утро началось с тихо открывшегося окна, послышавшегося шелеста и нежного сладковатого аромата, распространившегося по комнате.
Я распахнула глаза и с изумлением увидела на столе букет. Чёрные ирисы, перевязанные белоснежной лентой…
Сердце пропустило удар, а затем забилось в три раза быстрее. Метнув взгляд на соседнюю заправленную постель, поняла, что Рина уже куда-то убежала.
На этом с разумными мыслями было покончено.
С постели я не встала – слетела кубарем, перепугалась, тут же вскочила на ноги, с опаской и прижатыми к груди ладонями глядя на цветы. Подходила осторожно, крохотными шажочками, а едва приблизилась, разглядела под чёрными лепестками небольшой прямоугольник белой бумаги.
Послание вспыхнуло, едва оказалось в моих подрагивающих руках. Значит, на нём защита стояла, на мою ауру запитанная, и исчезла она, стоило мне прикоснуться… Значит, послание было для меня написано.
И я с трепетом прочла идеально ровные строчки, проявившиеся на белой бумаге:
«Моя нежная Аделия, нет оправданий моей глупости. Следовало подумать головой, а не поддаваться чувствам, захлестнувшим с такой неожиданной силой. Искренне прошу простить мою несдержанность и даю слово, что подобного больше не повторится.»
Подписи не стояло, но необходимости в ней и не было. И так ясно, от кого и извинения, и букет… Не удержавшись, осторожно подхватила за стебельки, поднесла цветы к лицу и, прикрыв глаза, с наслаждением втянула аромат.
На губах расцвела несмелая, но очень радостная улыбка, ставшая отражением той радости, что благоухала в груди. Так приятно было… до слёз. Лорд Армейд не был обязан приносить извинения, иной на его месте и не понял бы, в чём его вина, а Ренар…
Моя улыбка стала шире, едва взгляд упал на бумагу и вновь прочёл написанное уверенной рукой.
Приятно. Очень-очень.
* * *
В столовую на завтрак я спустилась полчаса спустя, сбегав в душ и успев привести себя в порядок. Суббота – выходной день, никаких занятий, значит, и никакой формы. Обычно я отдаю предпочтение спокойным, в основе своей тёмным оттенкам в свободной одежде, но имелось в моём скромном гардеробе и кое-что необычное. Очень светлое, нежно-зелёное платье с рукавами в три четверти, забавным кружевным воротничком и мягкими складками, красиво спускающимися от талии и до самого пола. Его и надела. Не удержалась. Захотелось просто. Волосы, высушив и тщательно расчесав, оставила распущенными. Медно-золотистые пряди на светло-зелёной ткани смотрелись красиво.
