Пожар в восточной башне случился ещё до рождения матушки, а денег на ремонт с тех пор так и не нашли. Башня стояла заколоченной, а все подходы к ней постепенно ветшали.
Но там чертовски скрипучая старая лестница, её сто лет не ремонтировали и даже она, Анна, там никогда не ходит, потому что боится упасть! Как ему это удалось?
– Да, я попал сюда именно так. Пытался кратчайшим путём пройти из покоев нашего лорда до той комнаты, что отвели мне самому, и услышал вашу песню. Спойте ещё, прекрасная вышивальщица! Век бы слушал ваш голос! И вы так и не сказали, как к вам обращаться.
– Меня назвали именем той, что дала жизнь Пречистой Деве, – улыбнулась Анна.
Она тоже умеет говорить загадками, и нечего тут!
– Значит, вас зовут Анна, – просиял он глазами в ответ.
– Так и есть, – пожала она плечами, пряча улыбку.
– И вы просватаны за лорда Уолтера, – уточнил он.
– Это он вам сказал? – быстро переспросила она.
– И не только мне, уж поверьте. Он всем, кого встретил, об этом рассказал.
– Строго говоря, помолвки ещё не произошло. Ждём моего отца.
– И такая юная прелестная дева пойдёт за этот мешок с кишками? – нахмурил он брови.
– Что-то я пока не придумала варианта получше, – покачала головой Анна. – Я в глаза этого лорда не видела до сегодняшнего вечера, и ничего даже вообразить не могла о том, каков он из себя.
– Ну… Я провёл рядом с ним две недели, и не могу сказать, что хорошо думаю об этом человеке.
– Ладно, не будем об этом. Я ещё не дала согласия стать его женой. Скажите, это правда, что у лорда был проводник, который быстро и без потерь провёл лорда и его отряд через Змеиные болота?
– Да, был такой. Он вырос в здешних местах.
– Покажете мне его? Может быть, я его знаю?
– Если случай представится, – кивнул он.
Анна ещё раз оглядела его, нахмурилась… никогда в жизни ей не случалось болтать с мужчиной вот так запросто. Как будто они сто лет знакомы. Приличной девушке, по мнению бабушки, полагалось при одном только виде мужской фигуры в женской комнате завизжать, перебудить весь дом, бросить в него оба подсвечника разом и сжечь всё, что горит, к чёртовой матери. И ещё чтобы прибежали все мужчины, какие есть в доме, и растерзали наглеца на месте.
Чёрт побери! И она не бабушка, чтобы делать вид, будто ни разу таких слов ни от кого не слышала и сама не произносила. Да если её разлюбезный отец выдаст её за этот… как сказал Эдвард?.. мешок с кишками?.. то у неё и не останется в жизни ничего доброго и хорошего! Ладно, если он будет домой изредка наезжать, а вдруг дома засядет, и нужно будет терпеть его общество каждый день и каждую ночь? И вообще, есть ли у него дом и что он из себя представляет? Поэтому… Между ними всё равно очень тяжёлый стол и два подсвечника.
