Центурион напрягся и чуть не врезался в прохожего.
– Хотите совет? – Спросил Квинт и не дожидаясь ответа, продолжил. – Забудьте об этом. Не нужно никого допрашивать и искать правду. Это не ваше дело и императору явно не понравится то, чем вы занимаетесь ради него. Для вашего же блага.
Немного погодя, Аристон уныло кивнул головой. Это и вправду плохая затея. Император будет в гневе, когда узнает, что Аристон допрашивает его личных слуг. «Надеюсь Квинт прав…»
Вскоре они подошли к главной площади. Их приход, можно сказать, остался почти незамеченным, главным образом, для сенаторов, ибо народ был в курсе появления августа в городе, но на удивление, никто не кричал – виват император. Однако, многие из простолюдинов пытались пролезть сквозь толпу и преторианцев к императорским носилкам, но всё было тщетно.
Когда носилки остановились подле курии, нубидийцы аккуратно поставили носилки на землю и помогли императору вылезти наружу. Аристон уже слез с коня и молча ждал друга.
– Проклятье, – прорычал недовольно император и фыркнул. – Отныне и впредь я буду передвигаться на лошади. Возможно, тогда народ не поймёт, что среди них император. В общем, необходимо быть скромнее!
Подправив платье и диадему на голове, император величественной походкой направился вверх по мраморной лестнице и тут же неуклюже споткнулся. Аристон к счастью, находился рядом и помог ему не упасть. Вместо благодарности, Эмилий снова фыркнул. Фыркнул, как его любимая кошка Каннабис.
Проводив до дверей, преторианцы остановились. Вход для солдат с оружием был запрещён. Возможно, именно по этой причине в мартовские Иды, сенаторы зарубили Юлия Цезаря.
Аристон нервничал. Впервые в жизни он находился в здании Сената. Его тога была также с пурпурной полосой. Сейчас он был одним из них. Он надеялся, что сенаторы примут его радушно, ибо так или иначе он – наследник престола и к нему должны относиться с почтением.
Заметив волнение Аристона, император похлопал его по плечу.
Открыв главные двери, император ожидал увидеть, как минимум 500 сенаторов, но зал был практически пустой. Увидев принцепса, некоторые сенаторы перестали переговариваться и указывали пальцем на императора, показывая его приход своим собеседникам и остальным сиятельным отцам. Никто не ожидал его прихода.
– Ну что, толстожопые старпёры, не ждали? – Громко спросил император и расхохотался собственным словам.
Аристону стало немного стыдно за своего друга. Теперь понятно, почему сенаторы так ненавидят императора. Вместо того, чтобы дружить с ними и союзничать, он смеётся над ними.
