— Идемте, господа, — улыбнулся я. — Мой друг очень щепетильно относится к службе. Все же быть адъютантом столь важной дамы — не только почет, но и большая ответственность.
— Смею вас заверить, у Сергея Андреевича будет уважительная причина для опоздания, — улыбнулся Фредерикс и жестом пригласил нас проследовать к автомобилю.
Полицейские с недоумением переглянулись.
— Так «скорую» отменять?
Дознаватель удивленно уставился на дорожный патруль.
— Вы зачем ее вообще вызвали?
— Так положено! Происшествие есть? Есть. Пострадавшие есть? Есть…
— Отменяйте и сами проваливайте на х… отсюда! — рыкнул на них Фредерикс. — Без вас разберемся.
— А машина…
— Я, кажется, указал вам точный адрес. Немного не дошли, — снова огрызнулся Фредерикс, и, кажется, я начал понимать, почему этот чухонец смог выбиться в Петрополь. — Сами вызовем бригаду, эвакуируют. Свободны, благодарю за службу.
Недовольно ворча, полицейские разошлись по машинам, но с явным облегчением устроились в теплых машинах. Вскоре они погасили «люстры» и выехали в сторону набережной.
— Миш… — Воронцов хотел мне что-то сказать, но его перебил подошедший к нам второй дознаватель.
— Так мы едем? — спросил он, обращаясь к Фредериксу. На нас толком и не взглянул.
— Да, сейчас.
Я пошарил по карманам. Документы, деньги, пропуск с собой. Ехал я налегке и все-таки надеялся заскочить в Ириновку. Но, видимо, не судьба.
— Я готов.
Чухонец вопросительно уставился на Воронцова. Серега всем своим видом показывал неудовольствие. Ну чего его так накрыло? Или уже привык к тому, что все двери были перед ним открыты, а тут взбеленился из-за необходимости подчиняться?
— Боюсь, мне придется об этом доложить вашему начальству, — сквозь зубы проговорил он.
Фредерикс спокойно кивнул и поправил воротник плаща.
— Непременно, — он обернулся к напарнику. — Пора.
Одним ловким и даже изящным движением безымянный ищейка выбросил руку вперед. Ни я, ни Серега не успели отреагировать. Да что там — я и глаза зажмурить не успел, а зря. Яркая вспышка ослепила нас обоих. Казалось, звезда взорвалась — нас окатило потоком безжалостного света, и я согнулся, прикрыв глаза руками.
Серега вскрикнул от неожиданности. Я собрал силу в ладонь и шарахнул перед собой. Тщетно. Кажется, ушло в молоко. В ушах трещало, в глазах рябило. Я полностью перестал ориентироваться в пространстве.
— А нам говорили, что вы вечно нарушаете базовое правило — сперва «Берегиня», затем все остальное, — сказал Фредерикс где-то рядом.
