Щит — отличный способ для труса покончить со своим существованием быстро и безболезненно. Заклинание тянуло силы незаметно, по чуть–чуть. Вскоре твердый каменный пол уже не казался Руизу непригодным к сидению или даже лежанию.
— Чародей, хочешь жить?
Руиз вздрогнул. Голос у дракона ничем не напоминал ни шипение, ни грохот камнепада, ни рев пламени или водопада: обыкновенный, человеческий, сытый, слегка усталый.
— И чего ты потребуешь взамен?
Жить Руиз хотел, причем сильно. Даже при условии, что маги не умирают окончательно и часто помнят прежние воплощения. Если желают, разумеется. Руиз в прошлой жизни в одном из миров был жрецом самой госпожи Смерти. А в позапрошлой — магом огня. Только какой ему прок от этого знания? Никакого. Неинтересно повторять однажды уже пройденный путь.
Единственное, что не менялось при переходе из жизни в жизнь — душа, которую вряд ли получилось бы назвать чистой или светлой, даже не причиняя зла окружающим. Наставник и учить–то его взялся только из–за огромного потенциала, который прорвался бы так или иначе, удивительной неубиваемости (видимо, госпожа хранила Руиза в виду прошлых заслуг, либо наоборот, не желала видеть) и врожденного чувства пространства. Умение открывать порталы — слишком дорого, чтобы уносить его в небытие, отказываясь от не совсем светлого ученика, который еще и дал слово помочь, когда его попросят. Дал на свою голову! А еще у Руиза была тайна, которую он начал ценить не столь и давно. Он мог единожды изменить свою судьбу: переписать ее от начала и до того момента, какой выберет.
— Услугу.
— Обойдусь! — выкрикнул Руиз раньше, чем задумался над предложением. — Я лучше тихо–мирно сдохну прямо сейчас. В конце концов, мне не впервые.
— Неотомщенным? — дракон фыркнул. — Я бы на твоем месте поразмышлял, кто именно закрыл портал с той стороны.
— Тоже мне, загадка, — Руиз рассмеялся вполне искренне. — На свете не так уж много магов, способных прошибать пространство. Собственно, их всего двое: я да мой старый наставник.
Втравивший его в эту дрянь, а теперь, выходит, обрекший на гибель. Неужто отыскал нового подающего надежды ученичка — светлого во всех отношениях — и решил избавиться от старого, не вышедшего душой? В любом случае, мстить ему Руиз не собирался: магические законы сами покарают отступника. Обречь ученика на смерть ничем не отличается от убийства сына. В первом случае отомстит магия, во втором — общая кровь. Проклятие прилетит непременно и очень скоро. Вот прибить того, кто сумел уговорить наставника, Руиз не отказался бы. Он честно не понимал, почему Сошиг имел такую власть над чужими умами при всей своей магической никчемности.
