Весьма хорошо.
Он наклоняется вперед, упираясь локтями в колени, изучая меня. “Только что у меня была интересная беседа со Сков”.
Мои глаза на мгновение закрываются от унижения, и я запихиваю леденец обратно в рот. Может ли этот день стать еще хуже?
“Я злюсь на тебя, Птичка. Она спросила меня, делал ли я когда-нибудь что-нибудь неподобающее, что могло бы тебя так сильно расстроить. Что, черт возьми, ты ей рассказала?”
“Послушай, ты не хочешь работать со мной...”
“Ты чертовски права, я не хочу, если ты собираешься рассказывать учителям, что я сексуально домогаюсь тебя или что, черт возьми, ты ей сказала”. Его слова, как пули, пронзают мою кожу.
“Я никогда не говорила, что...”
“Ты подразумевала это. Это то, что я получил от Сков, и мне пришлось защищаться, не выставляя тебя откровенной врушкой.” Он колеблется, его холодный взгляд заставляет меня беспомощно дрожать. “Которой ты и являешься”.
“Я не говорила, что ты сделал что-то неподобающее. Я только сказала ей, что ты говорил вульгарные и грубые вещи.”
“Ругательства. Это оно. Я никогда ничего не говорил о том, что хочу трахнуть тебя.” Я ошеломлена его свирепым тоном и словами, которые он только что сказал. То, как мрачно он скользит по мне взглядом. Как будто он действительно может захотеть сделать со мной именно это.
Мой разум переносит меня туда, где я не хочу быть, как будто я ничего не могу с собой поделать. Но на самом деле…каково это - полностью завладеть вниманием этого мальчика? Чтобы он смотрел на меня так, как будто ему действительно небезразлично, а не с такой ненавистью?
Мой взгляд опускается на его руки, на то, как напрягаются его бицепсы под белой хлопчатобумажной тканью. Каково это - чувствовать, как он обнимает меня? Шепчет мне на ухо ласковые слова — хотя он, вероятно, на это не способен.
Я смотрю на его рот, на его губы. Какая у них идеальная форма, с чуть более полной нижней губой. Как бы он поцеловал — нежно и сладко? Или жёстко и грубо? Я думаю о книгах, которые я прочитала, о фильмах, которые я смотрела, и представляю тот первый момент, медленное скольжение его языка по моему—
Нет. Нет. Нет. Это самое последнее, чего я хочу.
“Ты только что это сказал”, - указываю я дрожащим голосом.
Он свирепо смотрит на меня. “Я не это имел в виду. Поверь мне, ты последняя девушка, которую я хочу трахнуть.”
А теперь я оскорблена, что очень глупо.
”Хорошо, потому что ты никогда не сможешь“.
"Я знаю. Мы все знаем.” Он откидывается на спинку стула, напряжение немного спадает с него. Почему, я не уверена. “Ты не можешь ходить и говорить такое дерьмо. Учителя серьезно относятся к такого рода обвинениям, какими бы тонко завуалированными они ни были. Они должны следить за всем”.
