Девушка приподнимается на носочки, чтобы обхватить мою шею руками и потереться о щеку.
— Нет, за*бла уже, ты знаешь, как я этого не люблю.
Не люблю все эти нежности, объятия и отвратительные поцелуи. Только жесткий ни к чему не обязывающий секс, только он и ничего лишнего. И она это знает, но постоянно пытается прикасаться ко мне, чем крайне выбешивает. Я к такому не привык.
Отстраняю ее от себя, мельком поглядывая в сторону двери в спальню, где находится Лиза. Надеюсь, она уже спит.
— Ты так напряжен, это же из-за неё, да? Ну, конечно, догадаться несложно, — Эля облизывает пухлые губы, накрашенные помадой цвета спелой вишни, своей репликой попадая прямо в цель. — Может, трахнешь и успокоишься? Или давай как раньше, я разрешу тебе кончать с ее именем. Тебе же это так нравится.
Слова в момент отрезвляют.
Нет. Нет. Я запретил себе поддаваться ей, это дорога в один конец прямиком на самое дно. А после — ощущение ублюдочного чувства беспомощности и омерзения.
Неудовлетворенности.
— Я закажу тебе такси, — произношу сквозь зубы. Но мои слова никак не останавливают Элю, и она уже лезет ко мне в штаны. — Ты что творишь?
Терпение лопается, и я, развернув ее за плечи, грубо толкаю к выходу, не видя грани дозволенного из-за чрезмерной дозы алкоголя. Она должна уйти и не маячить перед глазами, тем более я не хочу, чтобы она ночевала здесь в присутствии Лизы.
Она останавливается у двери и поворачивается ко мне. По ее дерзкому взгляду, которым она смотрит практически в упор, понимаю, просто так не отстанет, хочет высказаться, и она это делает, наступает на меня и, прижимаясь телом все сильнее, несмотря на то, что мне этого не хочется.
— Я лучше неё, и ты это знаешь. Она не прошла с тобой все круги ада, она не знает тебя настоящего. Она просто идеальная девочка, которую ты хочешь испачкать. Ведь так, да? — ухмыляется гадюка, не давая мне ответить, кладёт палец на губы. — Ты ее недостоин. Грязный, детдомовский щенок. Никогда не был и не станешь. Ты гниль, от которой лучше сразу избавиться, особенно такой ангельской девочки как она.
— Заткнись, сука, пока я… — рычу сквозь зубы, хватаю ее за руки, сжимаю, что есть силы, уверен, что ей больно.
Хватаю за волосы и тяну дальше, но Эля не из тех, кто сдаётся, ее не пугает моя грубость, моя настоящая натура.
— А вот мы с тобой на одном уровне, два потерянных человека, и ты это знаешь. Она тебя не поймёт. Осудит, — смотрит такими похожими глазами, и меня ведёт в сторону. — А я никогда! Я приму тебя со всем твоим дерьмом, а его у тебя достаточно, ты и сам это знаешь.
