Ну правильно, я же под лестницей позволила… Дура, блин… Слова про замужество он, как и многие мужики, у которых есть цель завалить понравившуюся женщину в кровать, предпочел забыть. И, судя по всему, вознамерился продолжить наше легкое общение.
Ну а почему нет? Мы знакомы давно, секс у нас уже был… Что не так? А муж у нас не стена, подвинется. На время моей практики.
В этом был весь Зубов. Машка же рот на замке не держала, в красках мне поведала еще до рождения Соньки о его похождениях. И о том, что баб его она даже не считала. На двадцатой со счета сбилась. И это за полтора года нахождения в нашем городе!
Понятное дело, что действовала подруга из лучших побуждений, чтоб светлый образ первой несчастной любви поскорее разрушить, мне глаза раскрыть. И, наконец, заставить смотреть в сторону других мужиков.
Первые два пункта у нее «на ура» вышли. С третьим случилась заминка. Но это уже мои личные трабблы.
— Посмотреть хотел, как устроилась. Может, помочь в чем-то? Моя обязанность…
— Да? Интересно, всем так помогаете? А то вон, сосед с утра жаловался, что у него кран течет… Тоже поможете?
— Сосед — мужик, физик, с механикой и механизмами на «ты», — рычит Антон, — руки у него явно не из жопы. Если тебе жаловался, то, скорее всего, для поддержания разговора. И для иных… целей.
Меня не удивляет, что он знает все о моем соседе. В конце концов, проверка командированных, приезжих, временных и постоянных сотрудников центра реально входит в его обязанности…
— У меня нет никаких жалоб. Приятно, что Центр заботится о своих временных сотрудниках, — чеканю я, непроизвольно задрав подбородок.
— Слушай, Клубничка, — Антон настолько неожиданно делает шаг ко мне и кладет руки на плечи, что я не успеваю отшатнуться. А теперь уже и не могу. Тяжелые, словно каменные, ладони прочно лежат на плечах, придавливают к полу. От них идет жар. Распространяется по коже, растекается по венам. Я слышу, как сильно стучит сердце, ощущаю, как пересыхают губы от этого жара. Антон, похоже, тоже все это чувствует, потому что неосознанно сжимает меня сильнее, уже причиняя легкую боль. — Может, хватит? А? Ну чего ты такая колючая? Мы же не чужие друг другу…
Да ты даже не представляешь, насколько!
Я стою, смотрю на него, не делая попыток вырваться. У Антона, как у настоящего хищника, реакция на побег однозначная. Еще сильнее сожмет, а то и подтащит ближе к себе, окуная в свой жар, в свой огонь с головой.
Тут-то мне конец и придет. Одно дело — на расстоянии колоть его усмешками и ехидными замечаниями, хамить и холодно смотреть, и совсем другое — когда он вот так, неосознанно подключает телесное. Тот уровень, на котором мы друг друга, кажется, до сих пор идеально чувствуем…
