Эйвирну, рыцарю Короны, идея ночной атаки совершенно не нравилась. Это шло полностью вразрез с тем, как он представлял себе правила боя и честь воина.
Но он смирился с планом. Пришлось: предводительница врагов вообще никаих правил не соблюдала, и не собиралась.
Эйвирн не знал ее имени, да и не хотел знать. Ему вполне хватало простых сведений: она могущественная волшебница; в Королевствах ее называют «Деверра», что значит «Темная»; и она – враг. Враг, отринувший все законы настоящей, благородной войны… и потому побеждающий. Постоянно.
Только сознание этого и заставляло рыцаря принять то, что его отряду надо пробираться в захваченный город ночью, укрывшись от чужих глаз маскирующим заклинанием. Ведь если есть шанс покончить с войной, победив Деверру, его придется использовать. Слишком многое поставлено на кон.
Эйвирн был воспитан на легендах и рассказах рыцарей. Ранее он свято верил в истинность и тех, и других; война несколько пошатнула его убеждения – но сейчас они заново укреплялись. В конце концов, разве не описаны в легендах именно такие случаи – атака на врага в его же лагере?
И поражения они потерпеть не могут! Ведь здесь преподобная Амейла – первая среди служительниц Света; здесь сильф Аоллен – удивительное волшебное существо; здесь маг-наемник, уже доказавший, что обладает огромной силой. И, разумеется, он сам – владеющий мечом, зачарованным лучшими магами Королевства. Это оружие способно убить Деверру, какую бы силу она не пустила в ход.
Правда, магу Эйвирн не совсем доверял. Он даже не знал его имени, звал просто Магистром. Тот сражался с Темной из-за денег и каких-то туманных и давних обязательств; Деверре, в свою очередь, служили многие чародеи… что ж, если он окажется неверен – то сталь меча справится с любым колдуном.
Отряду очень помогало то, что Эйвирн прекрасно знал город. До его падения он здесь не раз бывал, исполняя долг перед Короной. И Деверра надменно расположилась во дворце градоправителя, где рыцарь некогда был частым гостем.
По коридорам они проскользнули незамеченными; тогда Эйвирн окончательно уверился в том, что им благоволят высшие силы. А заодно с ноткой презрения подумал о том, что у врагов даже стражи приличной не нашлось. Ещё одно доказательство, что побеждать они умеют только подло.
