– Если вы возьмете город сами, то я буду защищаться, – спокойно возразил дед. Поднял тонкую сухую кисть в огненно-алой перчатке. – И мой Огонь ещё никуда не пропал.
– Я переживу, – мягко отозвался Дараллес.
Они говорили легко и свободно – как старые друзья, обсуждающие последние новости. И я гордился дедом, который даже в таком положении не показывает слабости врагу.
Но и Дараллес не показывал злорадства: в его голосе звучало искреннее сожаление. Уж я в этом разбираюсь. Любой, кто постоянно видит маски, научится судить по голосу.
– Пока стоит Фонлин – стоят и Фениксы, не так ли? – чуть склонил голову он. – Ваша вечная точка опоры. Алаор, если мне придется, то я эту опору действительно выбью. Ваш город мне нужен, но не обязателен.
– Вы не собираетесь занять Крылатый Трон? – в голосе деда мелькнуло удивление; я был удивлен не меньше.
Серебристая маска отрицательно качнулась.
– Этот трон не смогли удержать семь династий. Я предпочту престол с другой историей.
Огненное одеяние чуть всколыхнулось: я знал, что дед сейчас улыбается.
– Что ж, – слова размеренно падали из-под алой маски, – у меня действительно нет выбора.
Он не стал прибавлять «ради города» или «ради семьи». Нет нужды; не могу не признать, что такие люди как Дараллес и сами отлично понимают чужие мотивы.
– Очень хорошо, – из-за серебристого металла не донеслось никакого ликования, лишь спокойное удовлетворение. – Обсудим детали?
– Разумеется. Только, для начала… думаю, это вам пригодится.
Я даже не понял, где, в каких складках дед прятал кинжал. Он словно возник в пальцах императора, выделяясь непроглядной чернотой на огненном фоне; небрежным, нарочито изящным движением дед протянул его Дараллесу.
А я застыл неподвижно – зная, что это за оружие. Санцин, кинжал, пробивающий любые доспехи, и убивающий моментально; клинок невероятно редкий и дорогой, даже у нас всего два таких. И я никогда их не касался, лишь видел издали.
Захоти дед ударить – Дараллес бы не увернулся. Я-то знаю, как он умеет бить. Император казался хрупким, но командир стражи своего владыку одолевал лишь в трех схватках из десяти.
«Почему? Почему ты не ударил?»
Я чуть было не крикнул это вслух, но мысль оказалась быстрее: если дед чего-то не сделал – то так надо. Он никогда не поступает необдуманно.
Дараллес замер, глядя на кинжал, протянутый ему навстречу. Потом медленно сомкнул пальцы на рукояти.
Принимая оружие из рук Алаора-Феникса. Клинок, отданный добровольно, по прихоти императора, никак не завоеванный.
