Она закончила фразу неловким жестом. Сама не была уверена, какими словами выразить то, что чувствовала.
Художник понял, и молча взял брошь. Она странно смотрелась на крепкой мужской ладони, выделялась светлой вспышкой на коже.
– Я всегда хотела путешествовать, – со вздохом сказала Аой. – Теперь на это не будет времени.
Она снова поглядела на брошь. И добавила:
– Но журавль должен лететь. Это правильно.
Катоно Тэн внимательно посмотрел ей в глаза. Потом медленно достал из рукава кусочек шелка, завернул в него брошь.
И улыбнулся.
Аой на миг задохнулась: улыбка вспыхнула неожиданно, исчезла так же быстро, но осталась в памяти. Словно она стояла перед суровой крепостью, а потом кто-то внутри зажег золотые фонари, наполнив мир вокруг теплым мягким светом.
– Я благодарю вас, Масанори ланши, – поклонился Катоно. – Мне было очень приятно здесь работать.
– Я благодарю вас, Катоно таншен, – эхом отозвалась Аой с подобающим поклоном. – Вы всегда будете желанным гостем в этом доме.
Она ненавязчиво выделила слово «гость». Катоно уловил оттенок и серьезно кивнул.
Он покинул дом через несколько минут, подобающим образом попрощавшись с хозяйкой. Аой же бестрепетно переступила порог кабинета. Села за стол, задумчиво посмотрела на бумаги, заключавшие в себе дела семьи. Предстояло еще очень много работы.
Но теперь она знала: стоит ей сделать несколько шагов – и она по-прежнему сможет посмотреть в глаза тем, кто всегда ей помогал. И одна мысль об этом вливала силы потоком полноводнее Старой Реки.
Аой решительно пододвинула ближайший свиток и коснулась кисти.
На лице главы рода Масанори играла задумчивая улыбка.
Семьдесят шесть лет спустя Катоно Тэн снова будет сидеть под картиной с изображением серебристой ивы и слушать рассказ о Масанори Аой, уже давно получившей прозвище Феникс Масанори. На этот раз с ним будут говорить многие люди, и художнику потребуется больше времени, чтобы создать образ, сотворенный ее именем. Воплощенный портрет будет заключать в себе частичку памяти каждого из домочадцев, отражать все грани того, какой она осталась в их памяти.
И ее платье будет заколото брошью в виде журавля.
– Заходите, заходите! – радушно приветствовал гостей хозяин. – Быстрее, уважаемые господа, пока снегом совсем не завалило!
С неба падали крупные хлопья; снегопад этим вечером выдался сильный, и тропа, по которой оба путника добрались до гостиницы, уже практически исчезла. Вечер еще только близился, но небо полностью закрыли тучи, преграждая дорогу солнечным лучам и погружая землю в сумерки.
