В русых волосах брата запутался кленовый лист. Однако не сочный, изумрудный. Другой, каких Арлен прежде не видел: темно-алый и почти багровый, точно свернувшаяся кровь.
Он взял лист двумя пальцами и нахмурился.
— И меня еще «младшеньким» называет! — Фелан закатил глаза, схватил его за запястье и потащил прочь.
— Погоди, ты раньше видел?.. — попробовал остановить брата Арлен, но споткнулся и растянулся на земле.
Фелан разжал пальцы, раздраженно передернул плечами и направился к стайке подростков неподалеку.
У него давно была своя компания. Порой Арлен думал: Фелану неважно, что за ее пределами. Как сейчас, когда мать ушла, а для брата всё словно осталось по-прежнему.
***
Что-то изменилось.
Дело было не в прощании с матерью. Арлен с грустью вспоминал родное лицо — безмятежное, со смеженными веками, окрашенное вечерним золотом, — но не тосковал по ней. Его печаль родилась из любви и теплых воспоминаний.
Дело было в красках. Безбрежно-зеленый гобелен Леса тронули гётит и киноварь, кроны потемнели. С каждым днем Арлен находил в сетях больше желтых и красных листьев.
Как и мать, он растягивал между деревьями веревочные паутинки. Сети поднимались от земли к дуплам, мостами расходились от лавок к мастерским, а от тех — к площадкам на развилках стволов, где баловались дети. Тропинки опутывали поселение, словно ребенок поиграл с пряжей. Люди карабкались по ним, гуляли, отдыхали в бечевочных гнездах.
Арлену нравилась его работа. Сети приносили жителям радость. Время от времени кто-нибудь останавливался и делился с ним тем, что на душе.
В последнее время всё чаще тревожным.
— Холодно, — жаловался пожилой травник. — Ветер пронзительный...
— Возраст сказывается, — успокаивал Арлен.
— Верно...
— Вечереет раньше. Никогда по темноте домой не приходил, — хмурился старшина охотников.
— Увлекся, а? — смеялся Арлен. — В следующий раз не несись за оленем сбивая ноги!
— О, дерзкий! Но прав, думаю... Стрел-то сколько истратил!
— Крона нашего дерева целиком пожелтела, — сказала Имоджена, присев возле Арлена на ветку. Свесила ноги в облаке синих шаровар, перекинула смоляную косу через плечо, принялась теребить кончик. — Прежде подобного не случалось.
— Не переживай. Мама рассказывала, как однажды свернул родник под корнями Зеленого Хранителя. Вода на что-то наткнулась — листья полгода золотились!
— А не врешь? — девушка свела к переносице брови.
Арлен посмотрел в строгие голубые глаза и отрицательно покачал головой.
