– Я бы хотел знать, что это означает, – произносит Совершенный.
– Я… – Ильсуф сам не знает, как ему удается ворочать языком. – Я хочу стать гражданином Парагона.
По свите Совершенного прокатывается шепот; аристократы и слуги переговариваются, а сам правитель молча рассматривает Ильсуфа.
Ахар и наемники делают шаг вперед; Ильсуф мигом дергается в сторону, оказываясь левее от правителя и не сводя взгляда с торговца.
– Это раб нашего рода! – кричит Ахар. – Его по закону надо отдать мне!
Внезапно воцаряется тишина; Совершенный медленно поворачивает голову к торговцу. Ильсуф не видит взгляда правителя, но лицо Ахара бледнеет, и тот отступает.
– Я очень ценю людей, которые просвещают меня по поводу законов в моем городе, – негромко произносит Совершенный. Его голос звучит спокойно и задумчиво, но лица стражников суровеют, и они чуть наклоняют копья. – А также всегда интересуюсь людьми, которые забывают о том, как в Парагоне относятся к рабовладению. Мне даже кажется, что эти люди могут открыто нарушить мой закон.
– Господин, – Ахар бледнеет еще сильнее. – Вы же не думаете…
– Я думаю, что мои магистраты будут весьма внимательны к вашим делам, – бесстрастно заканчивает Совершенный, и Ахар захлопывает рот, не желая навлечь на себя еще больше бед.
Правитель города поворачивается к Ильсуфу, и тот застывает на месте. Холодные глаза владыки Парагона словно разбирают его душу на отдельные нити и изучают каждую из них, не пропуская ни пятна на одежде, ни облезшей кожи; потом он чуть заметно кивает, словно делая какой-то вывод про себя.
– Обычно рабам нужно прожить пять лет в Парагоне, и лишь после этого получить свободу, – задумчиво говорит Совершенный. – Но учитывая обстоятельства… пусть будет исключение.
Он наклоняет Скипетр, протягивая его к Ильсуфу.
– Возьмись за него.
Ильсуф замирает на месте, смотрит на перепачканные руки. Прикасаться ими к Скипетру – кощунственно, почти невозможно.
Совершенный едва заметно улыбается.
– Руки честного человека не замарают Скипетр.
Ильсуф медленно опускается на колени, осторожно сжимает ладонями око на вершине Скипетра.
– Как тебя зовут?
– Ильсуф.
Собственное имя звучит странно. Сколько лет прошло с тех пор, как кто-то называл его так, а не «пес», «раб» или «тварь»?
– Ильсуф, кандидат в граждане Парагона, – размеренно произносит Совершенный. – Клянешься ли ты подчиняться законам города? Клянешься ли ты подчиняться моим приказам и приказам магистратов? Клянешься ли ты никогда не пытаться причинять вреда мне и моей знати, клянешься ли ты не вредить безопасности и цельности города Парагона?
