Сиджанец стоял на прежнем месте, сложив руки на груди. Но теперь его уже нельзя было принять ни за обычного пассажира… ни вообще за человека.
Потому что тени вокруг него горели черно-пурпурным пламенем, обретшим форму огромной птицы, мерно взмахивавшей крыльями над головой некроманта. Воздух клубился серыми облаками, пронизанными темно-фиолетовыми тенями и вспышками угольно-черных молний; лоб незнакомца расцвел странным знаком – наполовину заполненным тьмой кругом, истекавшим тягучей багровой кровью. Та струилась по бледному лицу тонкими ручейками, казалась причудливой движущейся татуировкой.
При одном взгляде на сиджанца в душе поднимался первобытный, почти непреодолимый ужас, призывавший рухнуть на колени или бежать, и лишь собрав всю силу воли, Саррод сумел заставить себя остаться на месте и на ногах.
– Анафема… – выдохнул он. – Рыцарь смерти!
– Верно, – чуть склонил голову некромант; тон его был спокойным, даже будничным. – Если точнее и полнее – мое имя Феникс Темного Солнца, Возвышенный-абиссал касты Зари.
Пират почувствовал, как душу леденит страх. Слишком уж много кошмарных историй о рыцарях смерти появилось за последние пять лет; слишком уж непонятны и непостижимы для всех они были.
– О, – глядя в сторону, проронил Заревой, – разумное решение.
Саррод невольно повернул голову: матросы, оставшиеся на его корабле, спешно рубили абордажные тросы, расцепляя суда.
– Разумное, но запоздалое, – констатировал рыцарь смерти, потянувшись к широкому поясу.
Пират не знал, что собирался сделать некромант; ясно было одно – сейчас он наверняка лишит Саррода и остатков команды, и шанса на спасение.
Эта мысль помогла преодолеть страх, сбросить оцепенение – и ринуться на Феникса с коротким выкриком, замахнувшись тяжелой саблей.
Не сработало.
Неуловимо быстрым движением рыцарь смерти развернулся, перехватил запястье пирата, одновременно уходя от удара. Обжигающе холодные пальцы впились в шею, и Саррод почувствовал, что тело ему уже не подчиняется; выронив оружие, он осел у планширя.
Абиссал с подчеркнутой любезностью отступил, давая пирату видеть его же собственный корабль. Плавным движением извлек из кармана на поясе фиал из черного стекла, повернул его горлом в сторону «Стального Рифа» и отвинтил пробку. Бесстрастный, ледяной голос проронил:
– Фес Селла Уэн.
Из фиала вырвалась струя белесого тумана, мгновенно собравшаяся в плотный шар, что за секунду преодолел расстояние между судами, ударился о палубу «Рифа» и взорвался.
