Отчаянно захотелось примериться к открывшемуся взору размеру, но не лапать же бездыханное тело.
Черт! Она так не пришла в себя. Долго уже. Звонить в «Скорую»? Или сразу ментам? А если я убил ее? Рекламным щитом Куравина. Боюсь, в таком случае отец потеряет не только сына, но и друга.
Я уже представляю себе, как сижу у следователя, потом выслушиваю приговор, в суде плачет мама, а я еду по этапу.
И ведь даже ждать некому будет и передачки носить. Ну, кроме, мамы, конечно.
И так жалко себя стало. И больно. Стоп! Реально больно. И боль такая не душевная, а вполне себе телесная. И даже в конкретном месте. В паху. Черт. Эта похитительница щитов очнулась, пока я задумался о своей горькой судьбе, и пнула меня в пах.
При этом, похоже, член выронил пульт управления моим мозгом и был обескуражен таким вот поведением хозяйки двух премиленьких шариков и капельки на пупке.
Пока я сгибаюсь от боли, девчонка отбегает от меня на пару метров и, по-видимому, наслаждаясь точностью своего попадания по жизненно важному для меня органу, буквально шипит:
– Извращенец.
И убегает, снова накрыв голову капюшоном.
Просто нет слов.
Сегодня я должна была в последний раз выполнить задание центра и сорвать рекламный щит этого самодовольного взяточника Куравина. Я уже не состою в молодежной оппозиционной ячейке, и каждый день мотаюсь на работу, став обычным винтиком в системе. Но я должна была выполнить это последнее мое задание. Закрыть свой долг перед моими единомышленниками.
И я почти сделала это. Время было уже позднее. Мне удалось обманным путем покинуть дом. Я надеялась по-быстрому управиться со щитом и вернуться домой до того, как отец вернется из своего покер-клуба. Благо этот последний щит оказался недалеко от моего дома – всего каких-то пять минут трусцой.
В помощь мне пошел дождь: на улице никого. Я отрезаю ножом один крепеж и только прохожусь ножом по второму крепежу, как слышу насмешливое:
– Чем щит-то помешал тебе, бедолага?
Я реально испугалась, что это опять менты. Руки сами собой ослабевают хватку и я чувствую, как падаю вниз. Последнее, что я помню, как чьи-то руки подхватывают меня, а сверху на меня летит щит. Все. Потом провал.
Через какое-то время прихожу в себя, незаметно приоткрываю левый глаз, чтобы понять, где я, и вижу над собой задумчивое и грустное лицо мужика. Смотрит куда-то вдаль и толстовку уже на мне расстегнул, гадина. Готовится, значит, маньяк. Я читала, что у них не получается, если жертва просто лежит как дохлая рыба.
