Ну, с ней-то я разберусь. Похоже, она живет где-то неподалеку, раз бегает по утрам в этом парке. К тому же мне удалось хорошенько ее рассмотреть. Так что, теперь найти ее – дело техники и нашей службы безопасности.
И я этим непременно займусь, как только вникну в дела. А, вот, и мой новый кабинет.
– Твою мать, – только и могу произнести я, открывая дверь в свой новый кабинет. А потом просто теряю дар речи. И не от красоты, а от ужаса. На окнах висят коричневые шторы. Бархатные.
– Лена! – кричу секретарю.
– Да, Кирилл Константинович, – тут же появляется она в дверях.
Я не буду спрашивать, чей вкус и настроение отражает это коричневое убожество. Не хочу начинать свою трудовую деятельность с разборок.
– Лена, – уже спокойнее говорю я, – попроси, пожалуйста, снять эти шторы и заказать жалюзи. И сделать это сегодня.
– Хорошо, Кирилл Константинович.
Не считая этого недоразумения в виде безвкусных штор, кабинет мне очень нравится. Сейчас еще повесят жалюзи и будет совсем хорошо. Сажусь в кресло и тут раздается телефонный звонок. Смотрю на экран. Лариса! В такой час? У них же там уже ночь. Что-то случилось? Или не спится без меня?
Отвечаю. И понимаю, что Лариса, так скажем, слегка не трезвая. Она начинает обвинять меня в том, что я бросил ее одну на чужбине. Что она здесь совсем одна и что у нее не было секса со дня нашего прощания.
Ну, в этом я с ней солидарен и сегодня вечером как раз собираюсь изменить эту ситуацию. Но об этом, конечно же, умалчиваю.
На том конце слышу уже всхлипы. Так, следующая стадия. Сейчас она поплачет и заснет. Она всегда так себя ведет, когда выпьет.
Есть женщины, которые, если выпьют, становятся веселее и раскованнее, совершают безумные поступки и с ними офигенный секс.
А есть те, у которых алкоголь провоцирует лишь слезы и жалобы. И никакого секса. Даже с оттенком грусти. Лариса как раз из таких.
И я не ошибаюсь в своих догадках. Спустя пару минут я слышу лишь сопение в трубку.
– Лариса? – зову я ее, но она уже не отзывается. Она спит. Я отключаю телефон.
Главное, чтобы это не вошло у нее в привычку: звонить мне по пьяни, чтобы уснуть. Не хочу быть снотворным. Я еще слишком молод для этого.
Кладу телефон на стол и разворачиваюсь в кресле. И замираю.
Да, нет. Не может быть. Так не бывает. Судорожно начинаю вспоминать, что такого хорошего я сделал совсем недавно, что там наверху решили исполнять мои самые сокровенные желания.
На моем окне стоит похитительница щитов и с сосредоточенным видом орудует рулеткой.
