— Кто испытает, тот поймет, — мягко сказал Микон.
— И наоборот, — завершил я наш спор.
Но я не забыл мои дивные сны, какие я, бывало, видел в полнолуние. Не забыл чужие города, где я бродил по хорошо знакомым мне улицам. Я вспомнил и закутанную тонким покрывалом фигуру женщины, которая явилась мне во сне в Эфесе, так и не открыв своего лица. И вопреки всему тому, что я сам же утверждал, повинуясь здравому смыслу, мною вдруг овладела безрассудная уверенность, что я действительно ношу в себе свое прошлое, о котором ничего не знаю. Быть может, я и в самом деле не тот, кем себе кажусь, думал я, но поверять свои мысли Микону не хотел.
До позднего вечера нас несло вдоль синеющих берегов Кипра, и никакие наши попытки выйти в открытое море не увенчались успехом. Непрекращающийся резкий ветер мчал нас на северо-восток. Как ни поворачивали мы паруса, все было напрасно: словно некая неумолимая сила толкала нас вперед. Весла при таком ветре тоже были бесполезны, так что мы предпочли поберечь гребцов на случай, если ветер переменится и погонит нас к берегу. Как только стемнело, Дионисий велел свернуть до половины паруса и канатами связать наши суда, чтобы ночью их не отнесло далеко друг от друга. Еще он приказал команде выставить ночные дозоры, чтобы, пока одни спят, другие охраняли корабли. Да и сам Дионисий не ложился, до утра беспокойно вышагивая по палубе.
Ночь, однако, прошла без тревог, а на рассвете нас разбудили удивленные возгласы дозорных. Поднявшись на палубу, мы увидели, что море безмятежно и наши суда покачиваются на волнах у восточной оконечности Кипра. Солнце цвета червонного золота вставало из моря, озаряя своими лучами высящийся на вершине крутого холма храм Афродиты. С корабля были хорошо видны его террасы и колонны, и мы слышали даже, как поют, встречая новый день, черные петухи этой славной богини.
Наши проводники с Кипра закричали, что, верно, сама всемогущая Афродита наслала бурю, чтобы она занесла нас сюда. Афродита — покровительница всех мореплавателей — особенно почиталась на побережье Восточного моря. Финикийцы поклонялись ей под именем Астарты, так что это была богиня, связующая восток с западом. А Кипр слыл родиной Афродиты: именно у этого острова она явилась на свет из морской пены, и только золотистые волосы прикрывали ее прекрасное, сверкающее белизной тело. Нам непременно следовало причалить здесь, чтобы принести Афродите жертву, иначе мы могли навлечь на себя ее гнев, а, как известно, Киприда страшна в гневе.
