Куда поставить растение вопрос не возник. На широком белом подоконнике розе должно было быть тепло и светло, что ещё надо для полного счастья такому живому существу. Она смотрелась прекрасно, наполнив одинокое жилище ароматом и тёплой красотой, – именно теплой. Пройдя на кухню заварил себе чай, сделал бутерброд , такой, чтобы рот радовался, вернулся в комнату, включил телевизор и плюхнулся в одно из кресел, стоящих возле противоположной стены, между которыми стоял журнальный столик. Тупо уставившись в этот магический ящик, я только поздним вечером возвратился в реальность,– однозначными позывами желудка. Оторвавшись от телевизора пошёл в место обогащения организма килокалориями, открыл холодильник и достал из него то, что было приготовлено той, которая в это самое мгновение вновь безжалостно ворвалась в мое сознание, круша на своём пути всё моё мироустроение…
Я немного разогрел картофельное пюре с говяжьим гуляшом и проглотил пищу, запивая соком, даже не замечая вкуса употребляемого. Закончив с ужином, я пошёл снова уселся в кресло, но то, что мелькало передо мной на экране, уходило куда то мимо,– передо мной стояла – Она…
Незаметно для себя я начал рассуждать вслух, глядя прямо на цветок. Со стороны это могло бы показаться сумасшествием, да скорее всего оно так и было. Потеря любимого человека вызывали боль и непонимание,– почему!? Я старательно искал причину случившегося, но так и не мог найти. Где-то далеко за полночь сон взял меня в свою власть.
И только моя голова коснулась подушки, как я, словно и не засыпая, оказался в плотном бело-матовом пространстве. Наполненный всецело внутренним непониманием и необычайной телесной легкостью я стоял, как вкопанный и боялся пошевелиться. Не сказать, чтобы происходящее шокировало меня, но точно определить время моего пребывания в прострации мне представляется абсолютно невозможным. Постепенно «оттаивая» я начал приходить в чувства, мои мысли судорожно пытались найти хоть какое-то логическое объяснение случившемуся, но все усиленные попытки разума, с каждым их витком в этой чехарде умозаключений, оказывались тщетными. Но вот в недалеке, совершенно неожиданно для меня, начал вырисоваться женский силуэт. Она даже не шла, а грациозно подплывала ко мне, как всем известная Царевна-Лебедь. Её длинное розовое платье, покроя 18-19 веков, смотрелось столь неестественно, но так великолепно! Девушка, лет двадцати, была златовлаской, её восхитительные волосы были уложены, всё на тот же манер придворных дам из истории – фрейлин императриц. Но больше всего меня удивили её ярко зеленые глаза,– в них была настоящая жизнь. Я молча стоял зачаровано взирая на видение и боялся спугнуть её, даже своим дыханием. Удивительная неземная красота, мягкая и нежная сердечная теплота невидимым образом передалась мне от этого очаровательного созданья. И я это уже переживал! Но прозвучавший бархатный мелодичный голос вывел меня из заколдованного состояния:
