– Девочки, идите в класс. Сейчас же! – голос завуча от волнения сел.
– Стой.
Как-то разом одновременно все поняли, кому он это сказал. Я застыла на месте. Обернулась. Голос директора зазвучал где-то в стороне. Приглушенно.
– Она вам не подойдет, господин Янчжун.
Глаза мужчины впились в меня, оценивающе рассматривая. Он смотрел так пристально, что даже слегка наклонился ко мне всем телом. Мое в ответ напряглось. Я смотрела в пол, теребя пальцами поясок за спиной школьной формы.
– Сколько тебе лет?
– Тринадцать.
Арктик склонил голову набок, разглядывая снизу вверх, слегка щурясь.
– У девочки больное сердце, – директор достал платок и вытер себе вспотевшую шею.
Мужчина ничего не ответил. Двинулся дальше, рассекая толпу уверенными движениями.
Крис фыркнула, передернув плечами.
– И вовсе нет. Приходил. Скажи Злат, смотрел наш класс!
– Я болела в тот день, – тихо отозвалась я, чувствуя, как схлынуло внутреннее напряжение и дышать стало легче. Но снаружи не свободнее. Тревожно. Так, словно случилось что-то ужасное, непоправимое.
В тот день он пришел в класс старшеклассниц, познакомился с ними. Сказал речь и никого не выбрал.
Так я узнала о существовании Велигора Янчжуна, бессмертного, отвечающего за безопасность всех пяти континентов, принадлежащих арктикам. Его пост никак не согласовывался с его юной внешностью. А статус – с тем посещением школы.
Но именно тот день решил всю дальнейшую судьбу.
Она
Люди Янчжуна пришли неожиданно на день рождения мамы. Два адвоката и два телохранителя. Самого арктика с ними не было.
Мы как раз собирались резать торт, когда папа открыл внезапным гостям дверь, и те прошли молча, словно так и нужно.
У мамы от ужаса выпала посуда из рук. Грохнулось на пол старинное бабушкино блюдо для десертов. Разбилось на несколько крупных кусков.
– Не отдам, – прошипела она, глядя, как те спокойно убирают мешающий со стола чайный сервиз и кладут на него толстый договор. Договор передачи прав. Словно я какая-то вещь.
– Вы не имеете права. Не можете!
Даже если бы она заголосила во всю глотку, ничего бы не изменилось. Таковы условия проживания в мире арктиков. Либо ты соглашаешься, либо тебя ждут такие трудности, что ты все равно в итоге согласишься.
– Камелия, – отец уговаривающе посмотрел на нее, потом виновато на меня.
Мама часто задышала, выпучила глаза, зло испепелила папу в ответ, затем гостей.
– Уходите!
Этим четверым все давно порядком приелось, вероятно, мы были не первой семьей, куда они приходили забирать дочерей. И к подобным сценам они привыкли.
