Неожиданно скользящий рядом Филипп останавливается и кричит: «Смотри – это уже выход из каньона». Перед нами огромные каменные ворота как во Властелине колец, с воды они особенно потрясают.
Всего три часа, а мы уже преодолели 2/3 трассы, наверное течение нас так быстро донесло, и плыть осталось совсем немного.
Товарищи, это подстава! Я на подвиг настраивался, а тут только начали и финиш, какой же это ультра марафон, я удивлен и раздосадован.
Но подплывший на саппе Амир возвращает мне надежду на подвиг, сообщая, что до конца каньона еще очень далеко, и это не те ворота. Как потом оказалось, до водохранилища было еще два часа, но они были самыми удивительными.
Если и есть рай для пловцов, то я там был.
В паре с Филиппом мы синхронно парим в теплой лазурной воде по самому центру широченного каньона. Вдох налево – и взгляд упирается в бесконечную гранитную стену, вдох направо, такая же отвесная скала. Десятки минут вообще одни, никаких катеров и людей. Хлест левой ногой, упор на правый локоть, долгое скольжение, выдох в воду с гроздью пузырьков и никакого напряжения, чистый плавательный опиум. Я просто завис в вакууме, вместо воды был как будто бы пар, не оказывающий никакого сопротивления, просто обтекая и пропуская вперед. Каньон принял меня и позволил мне больше, чем плыть. Такого плавательного транса у меня не было никогда.
Пять с половиной часов позади, выход в Чиркейское водохранилище, встреча была суровой.
Серого цвета вода, ветер, дождь, мерзкая рябь и болтанка. Амир сообщает, что каша закончилась, перехожу на бананы и кисель, ничего не лезет, но есть надо. Вода кажется горячей и на смену опасности замерзнуть приходит риск перегреться. Снимаю шапку, чтобы хоть как то остудиться.
Вдруг я понимаю, что боль в плечах становится невыносимой. Год назад на KotlinRace плечи болели адски, но ту боль можно было терпеть, эту нет. Вкладываю руку в воду и просто не могу от боли на нее надавить. Останавливаюсь и понимаю, что это конец.
Я просто беспомощно болтаюсь в воде и не могу ничего сделать, а впереди еще семь километров. Замираю в состоянии шока, совсем недавно думал, что я почти доплыл, а тут с позором буду доставлен к финишу на катере. Наверное, каньон не хочет отпускать и вот так наказывает меня.
Подходят ребята на катере, разговаривают, пытаются помочь, дают жирный горячий Хаш с белой рассыпчатой булкой. Подплывает Филипп, цепляюсь и тащусь за ним метров сто, но останавливаюсь от боли. Все, эстафетчики уплыли вперед, у них своя война.
