— Ты, рэмбо хренов, — он показал пальцем на меня, — лицом к стене, ноги расставить, руки за спину.
Я пожал плечами и встал, как было сказано. Щёлкнул замок двери, следом на моих запястьях щёлкнули наручники. Ха, напугали.
— Ты знаешь, что тебе будет за нападение на двух сотрудников при исполнении?
— Так ведь я не нападал, можете записи с камер посмотреть. Они сами запутались. Спросите у них, они подтвердят.
Я повернулся в сторону пострадавших и выразительно на них посмотрел.
— Как так сами запутались? — начальник тоже смотрел на бойцов.
— Не можем знать, Дмитрий Евгеньевич, — полицейские, освободившись из наручников, вытянулись по струнке.
Ещё пара минут мата, после чего начальник даже вроде как успокоился.
— Навязался же на мою голову! Так, наручниками его к нарам, за руки и за ноги, в проходе.
Пока меня пристёгивали большой буквой «Х», как указал Пономаренко, я думал.
«Не слишком ли много мне чести, Рики? Понятно, что мамаша разозлилась, но вот это всё — это уже перебор».
«Согласна. А может, здесь не только в нас дело?»
«А может! Рики, вспомни ка, что там было про предварительный сговор в протоколе?»
«Поняла, про что ты. Кажется, тебя хотят вынудить дать показания на Вику и Лёню».
«Цель не я, цель — клан».
«Мне тоже начинает так казаться. Тогда церемониться не стоит, пора привлекать деда. Так просто нас не отпустят!»
Полицейские вышли, но камера осталась открытой. Через несколько минут в двери зашла средних лет женщина в синей форме. Погоны у неё были с зелёной кромкой без полосок, с одной большущей звездой. Ух ты, цельная генеральша по мою душу!
— Ну что, Миша, поговорим один на один, — женщина криво ухмыльнулась, ставя на стол портфель и снимая китель.
Глава 10. Преступление и наказание
Полицейские вышли, но камера осталась открытой. Через несколько минут в двери зашла средних лет женщина в синей форме. Погоны у неё были с зелёной кромкой без полосок, с одной большущей звездой. Ух ты, цельная генеральша по мою душу!
— Ну что, Миша, поговорим один на один, — женщина криво ухмыльнулась, ставя на стол портфель и снимая китель.
Среднего роста, подтянутая, с короткой стрижкой. Лицо строгое и надменное, справа уголок рта чуть приподнят, из косметики только помада.
— Можно и поговорить, — кивнул я, лихорадочно соображая.
«Как думаешь, чего от неё ждать?» — немного испуганно спросила Рики.
«Да чего угодно, сама расскажет. На всякий случай, просто будь настороже. Не нравится она мне».
— Миша, у вас с моим сыном произошла глупая драка, — начала она, — но эта глупость имела неприятные последствия. Боря сейчас в больнице, с черепно–мозговой травмой, ему будут делать операцию. Я знаю своего сына, так что можешь мне не объяснять, кто на кого напал. Рано или поздно подобное должно было случиться. Я бы и не стала поднимать шум, но в случае тяжкого вреда здоровью, сам понимаешь, дело возбуждается автоматически. Честно говоря, я бы не хотела суда. Ты начнёшь доказывать, что мой сын сам напал, начнут поднимать все старые забытые дела, много чего всплывёт, и может пострадать, в том числе, и моя репутация. Мне кажется, мы могли бы помочь друг другу.
