Блэкджек для дилетантки [Агентов просьба не беспокоить] | страница 118

– И ребенок от него?

Всхлипнув, Снегирева кивнула, а потом ее будто прорвало: она говорила и говорила, захлебываясь словами и выплескивая на незнакомцев все то, что вынуждена была держать в себе, скрываясь все эти месяцы.

С Колесником, скандально известным (многим, но не мне) бизнесменом, они познакомились в казино Адамовича, где Юлия в тот вечер работала хостес. Высокий, статный и явно при деньгах, он сразу же привлек внимание женщины самоуверенным и даже надменным взглядом, присущим в основном сильным мира сего, а еще костюмом, сшитым на заказ, и дорогущими часами. Уж в чем, в чем, а в этом она порядком разбиралась. Да и в казино, честно говоря, пошла не за деньги работать – столько, сколько ей хотелось, все равно честным трудом не заработать, а для того, чтобы найти очередного мужчину. Колесник как раз подошел как нельзя лучше, ну а молодой относительно возраст и приятная внешность стали внушительным бонусом ко всем прочим достоинствам мужчины. И, в общем-то, я ее понимаю – мало приятного в том, чтобы иметь дело с обрюзгшим стариком, пусть даже и ради большой выгоды.

Крупных недостатков у Колесника оказалось два: во-первых, он был уже женат, и Снегиревой мог предложить лишь место любовницы, а во-вторых, характер мужчина имел жесткий и местами даже тираничный, соглашаться с ним следовало во всем, непослушание же жестко наказывалось. И бежать бы ей от такого подарка судьбы подальше, но случилось непредвиденное – Снегирева влюбилась. Втюрилась в проблемного мужика как кошка под валерианкой (никого случаем не напоминает, а?), и потому согласна была на любые уступки, лишь бы милый был рядом. Так и завязался их недолгий, но бурный роман. Требований у Колесника к даме сердца было немного: быть верной и послушной, не рассчитывая на что-то большее, держать все втайне от жены и наследников и отдельной строкой шел категорический запрет – никаких незаконнорожденных детей. И если с первыми пунктами проблем не возникало, то на последнем Юлия с треском провалилась.

– Сама не знаю, как так вышло, – говорила женщина, поглаживая живот. – Просто в один день я поняла, что меня воротит от запаха Колесниковского парфюма. Потом и другие признаки обнаружились – задержка, тошнота по утрам, сонливость. Несколько месяцев я раздумывала, как быть, но решение так и не приходило. Единственное, что поняла, так это то, что не смогу избавиться от собственного ребенка. А когда после первого скрининга врачи заподозрили синдром Дауна у малыша, поняла: медлить нельзя. Если Колесник настроен категорически против здорового ребенка, то у больного тем более нет шансов. И тогда я начала действовать. Сперва тайно обратилась в благотворительный фонд, который курировал мой брат, они как раз специализируются на таких, как я, – печально усмехнулась Снегирева и продолжила: – Но очень скоро поняла, что в их приюте долго не продержусь, условия там хуже, чем в общежитии, да еще и соседки все с малолетними детьми, а некоторые и с несколькими. Я уж молчу про их гражданство. Пришлось искать другие варианты, и, как по заказу, подвернулся Серега Панфилов. Мы с ним разговорились как-то раз, Серега тогда подвыпивший был, ну и принялся мне жаловаться на жизнь, типа, такой орел как он достоин большего, чем развозить чужие бабки каждый месяц. Ну я посочувствовала чужому горю, вставила, что Андрей, мол, тоже копейки платит, хоть брат родной… Так что план мы придумали сообща, сообща же его и воплотили. А уж обвести придурка вокруг пальца оказалось делом техники. Расписки я взяла из сейфа еще накануне, рискованно, конечно, но по-другому не получалось, да и знала я, что Андрей не проверяет их ежедневно. В качестве компенсации послала одну Панфилову, чтобы парень уж не расстраивался так сильно.