– Я как раз пришёл в себя, и хочу взглянуть правде в глаза. Что толку от того, что я делаю? Я не верю в то, что я делаю. Я думал, работа адвоката – помогать людям, но всё не так. Почему адвокаты и такие как Метфов находятся по одну сторону закона, они ведь делают разные вещи?
– Опять этот Метфов. Что ты прицепился к нему?
– Эта сволочь за пачку денег на всё пойдёт, любого преступника отпустит. И в чём тогда закон? В суде ведь творится то же самое: нечистых на руку полно, и они решают, кто виновен, а кто нет. И постоянно выдумывают правила из пальца, как тот бесполезный закон про снижение числа незаконнорождённых детей.
– Метфов ни чём не виновен. И хватит, мне надоело уже обсуждать это!
Меф уже не слушал, он полностью завёлся, он хотел ей высказать всё, что накопилось у него за этот год: «Нет, он конченная сволочь, а вы продолжаете ему верить, как Чватовесу. Сегодняшний суд, как и тот с Чватовесом, был подстроен им, тот человек был виновен».
– Чего ты взъелся на него? Улик всё равно было недостаточно.
– Нет, их было достаточно, и Вы это знаете, он сфальсифицировал всё за лишнюю пачку денег. И я с самого начала говорил, что Чватовес виновен, а вы не верили, но теперь-то правда известна.
– Никто тогда не знал об этом, и ты в том числе не мог точно это доказать, об этом бессмысленно говорить. Я верю закону и тому, что он говорит.
– Да, так оно и есть. Но теперь это действительно не важно, его больше нет, его никогда не найдут.
– Когда-нибудь его найдут, – на секунду она задумалась, – что значит: его больше нет?
Он сболтнул лишнего, она может обо всём догадаться, но это уже не важно.
– Просто его больше нет, я знаю это, он получил по заслугам.
– Каким заслугам, Меф, ты о чём?
Глядя на неё, Меф начал понимать, что она начала догадываться, она всегда была проницательной.
– Ты что-то знаешь? Пожалуйста, скажи мне.
– Может знаю, а может и нет, это не важно. Его просто нет. И теперь все, кто пострадал от него, счастливы. Это ведь хорошо, не так ли? Стоит ли в таком случае разбираться, кто убил Чватовеса, если это привело к таким хорошим последствиям.
– Убил? Что значит «убил»? Меф, так нельзя говорить, он ведь тоже живой человек, – в её голосе начали появляться нотки страха. Она боялась, боялась своего помощника.
– А как «льзя»? Сегодняшний суд это подтвердил: были улики, показания свидетелей, но вместо закона – игра в то, кто больше предложит за оправдательный вердикт. Чему Вы, наверное, рады, ведь вы получили гонорар, и в вашем понимании он полностью чист, а если бы мы проиграли, вы бы так не думали.
