Над городом разлилась тишина. Был тот ночной час, который уже нельзя назвать поздним, ведь полночь давно минула. Однако и утро пока не спешило возвестить о приходе нового дня, представляя людям возможность насладиться ночным отдыхом.
В изголовье запищал было телефон-будильник. Чутко (привычка со времени действительной военной службы) спавший Геннадий Михайлович скоренько прихлопнул его рукой, нащупал кнопку – отключил. Пора. Застегнул браслет верных часов на запястье. Стараясь не разбудить жену, откинул одеяло, нащупал в темноте тапочки. Позёвывая, вышел из комнаты, заботливо притворив за собой дверь. Зажёг свет в кухне, взглянул на часы. Так, время поджимает. Отработанными за много лет до автоматизма движенями наполнил чайник водой, установил, нажал на кнопку. Теперь – умываться!
Зеркало в ванной отразило помятое со сна лицо, растрепанный редкий венчик седых волос, морщины, прорезавшие лоб и покрытые утренней щетинкой щеки. Эхх, где мои семнадцать лет! Даже и от тридцати бы не отказался. Усмехнувшись (эка помолодеть захотел, старый пень!), достал щетку, выдавил пасту. Ну, хоть зубы ещё большей частью свои, не вставные. Спохватился, глянул на часы. Время, время! Быстро бриться!
Наскоро соорудил пару бутербродов, обжигаясь, глотал крепкий утренний чай. Всё, теперь одеваться – и бегом, бегом! Некстати заскрёбся в дверь спальни Базиль, он же Баська, домашний любимец и баловень, поразительной пушистости серый с белыми пятнами кот.
–Да штоб тебя! – шёпотом ругнулся Геннадий Михайлович. И так времени нет, а тут ещё этого увальня обхаживай. Приоткрыл тихонько дверь, кот ртутью перетёк к его ногам, удостоверился в личности хозяина и уверенно направился к своей миске. Сел, требовательно мявкнул: выдавай, мол, довольствие. Еще раз чертыхнувшись про себя, пенсионер достал пакетик кошачьей еды, выдал «страдальцу» требуемое.
Всё! Время вышло. Быстро одевшись, он щелкнул задвижкой замка.
– Что, уже побежал?
Оглянулся. В дверях спальни стояла Катерина, сонная, теплая, куталась в махровый халат, щурилась на яркий свет прихожей.
