Гримасы строив, показав язык,
Я навсегда судьбой забыта,
Прошел для счастья краткий миг.
Он затерялся где-то в бездне,
Потерян где-то в глыбах льда,
Как пленник, он сбежал так резво,
И между нами вновь стена.
Не знаю я своих желаний,
Ведь мне бывает все равно,
Но не ищу я оправданий,
Я крикну смело всем в лицо:
-Меня оставьте все в покое!
Я не хочу летать и петь -
Ведь счастье может быть ручное,
Но нужно только захотеть.
Я пить хочу свои обиды -
И в этом нет моей вины,
Зависть воздвигнет пирамиды,
А счастье просит тишины…
В тот бар вошла девчонка с луком,
Любовных стрел набив карман,
Всех оглушив подошвы стуком,
Несла в руке пивной стакан.
Такой несносный пьяный ангел,
Соблазна полон её гибкий стан,
А в дерзкой дикости живут мустанги,
В глазах читается капкан.
А у нее нет больше крыльев, только берцы,
На платье вырез в форме сердца,
От искр в нем можно и обжечься,
Спасайтесь мальчики, в ней так много перца!
– Ты кто такая!
Задан ей вопрос.
– Я падший ангел, что сбежал из рая.
Решила к вам свой сунуть нос.
Я лишь романтик с сломанными крыльями,
На руках с размытыми нечеткими линиями,
В голове со сбитыми мыслями,
И в глазах с параллельными смыслами.
– А я простой обычный парень,
И не достоин я любви,
Но Купидон решил иначе -
Натянут лук, стрелу лови!
Её стрела настигла жертву,
Разбито сердце на века,
Поддался парень тот кокетству,
И страсти в нем течет река.
Но бестия покинет бар,
Пойдет искать другие жертвы,
Наденет может пеньюар -
Мужчинам пощекочет нервы…
Лишь стоит расстегнуть рубашку
И галстук выкинуть в ведро,
Раскроет души нараспашку -
Любви открыто вновь бюро.
Любовь рождается бастуя,
Порой рождается смешно.
Пропел из уст сонм: "Аллилуйя!"
Смеяться над людьми грешно!
Вам не понять во мне бунтарку,
Ведь мне уже за 30 лет,
Я не являюсь самозванкой,
Я лишь хочу оставить след.
Нет, не в истории, а в сердце
Всех тех, кто молоды душой.
Словами можно отогреться,
Их насладиться красотой.
Теперь все поднимите руки,
Кто голос слышит мой сейчас,
И эти пламенные звуки
Должны всех озадачить вас.
В любом из нас живет ребенок,
Лишь стоит только разглядеть,
Мы состоим из шестеренок,
Но нужно к ним подход иметь.
Мы взрослыми хотим казаться,
Приняв серьезный вид, держа лицо,
Но каждый должен всем признаться,
Что это только хвастовство.
У каждого есть свои страхи,
Что прячутся из года в год.
И мы дрожим внутри, как птахи,
Нам перекрыли кислород.
Но если выпустить наружу
Весь этот шквал из чувств,
То каждый точно сядет в лужу,
В ушах забьется рьяно пульс.
