Приступ кашля не дал договорить до конца, горло саднило, и без того каждый вздох давался тяжко, будто о грудь ударился астероид.
Откашлявшись, Елена с трудом продолжила, не давая голосу захрипеть:
– Проник в дамские покои, пока хозяйки нет дома, негодник?
– Ага, и Андрею заодно покажу, пусть знает, какая ты неряха, а то вот так заарканила неподготовленного юнца в свою паутину, он и не представляет, какая ты на самом деле.
– Я милая и… – вздох и очередная попытка сконцентрироваться на звуке собственного голоса, —… пушистая.
– Знаешь, многие земные паучихи тоже вполне подходят под это описание. Их тело покрыто тонкими волосками, а расположение блестящих глаз-бусинок вполне привлекательно… Так, что тут у нас?
И снова мембраны колонок забились дрожью от шума – на том конце сигнала прямо у микрофона разворачивали что-то шуршащее.
Мутный разум Елены не выдерживал и пускался бредить, женщина с трудом смогла вспомнить то, как она оказалась заперта в стыковочном отсеке, почему на ней скафандр, и зачем Андрей сейчас громко ругает себя.
– Ты с нами? А? Сладкоежка ты наша?
– Я? Да, я слушаю…
Руки подогнулись, опуская невероятно неповоротливое тело на пол. Лежать гораздо удобней. Потолок завертелся одновременно и по часовой стрелке, и против неё. Плоские лампочки, выемки для карабинов, многочисленные технические отсеки и решётки вентиляции закружились хороводом, вырисовывая причудливые узоры, подсмотренные когда-то в маленький глазок калейдоскопа.
– Сознавайся, родненькая, ела ты шоколад перед выходом?
– Шоколад? Наверно, ты же знаешь, я люблю шоколад, такие маленькие плиточки, с выдавленным узором в серединке. А есть пористые, с небольшими пузыриками. Говорят, какао – одно из первых растений, увезённых человеком в космос. Мне нравится, как пахнут его плоды… Я даже прямо сейчас чувствую этот аромат, представляешь?
– Представляю, родная, представляю. Всё будет хорошо, милая, ты главное потерпи ещё чуть-чуть. Мы почти, мы сейчас. Уже в лаборатории, если всё дело и правда в твоей маленькой слабости, то всё хорошо, мы вытащим тебя.
Сзади что-то рухнуло, звякнуло и громыхнуло, отдавшись в сознании Елены резкими всполохами алых и жёлтых цветов, огненной змеёй взвившихся под несущийся по кругу потолок. И всё погасло, но не мгновенно, а плавно, постепенно затухая, погружая измождённый разум в тягучее чёрное забытиё.
***
– Мать твоя – квазар, Андрей! Не разрушай лабораторию! Ты тянешь время, которого нет! Елена, ты слышишь меня? Лена?! Отключилась. Андрей, шевелись, ну же! Оборудование готово!
