– Я знаю, о чём ты думаешь, а я говорила, просила капитана не останавливаться на пит-стопе, уже бы сидели рядышком. Но ты их знаешь… – Алла вновь пригладила волосы, хотя они в том не нуждались.
– У них инструкции, такие же, как у меня. Космос вовсе не безопасное место, нужно быть начеку всё время.
– Жить вообще страшно, от этого умирают, что же теперь, не жить?
Мягкая улыбка ни на секунду не сходила с лица девушки, и уголки губ лишь слегка дрогнули, когда рука Аллы коснулась горячего лба дочери, хотя она могла поклясться, что ещё минуту назад всё было прекрасно.
– Что такое, милая, ты что, вспотела? Тебе жарко?
Девочка мотнула головой и Илья услышал, пожалуй, самый пугающий звук. Нет, будь другие обстоятельства, другие люди, другое время, другое место, и это всё было бы совершенно безобидно и нисколько не страшно, но здесь и сейчас Илья слышал, как кашляет его дочь. Сухой, сиплый кашель, сперва совсем незаметный, но совсем скоро он начнёт раздирать горло до крови.
– Зови вашего бортового врача, пусть он её осмотрит!
– Да она просто подавилось слюной, она же ребёнок, вот и закашлялась, не паникуй, ничего страшного.
Мягко, успокаивающе говорила Алла, однако улыбка исчезла с её лица, уступив место беспокойству.
– Не волнуйся, я пойду, отправлю её на осмотр, а ты не бойся. Всё, родной, до связи.
Женщина помахала на прощание рукой и отправила в камеру воздушный поцелуй.
Стоило экрану погаснуть, Илья схватился за голову, закрыл лицо руками и горько заплакал, коря себя за то, что вообще разрешил Алле и Лизе покинуть Ромул.
***
Двадцать пятое декабря четыре тысячи пятого года.
У Лизы обнаружена пневмония. Пока кроме неё никто не заболел. Экипаж и пассажиры прошли медикаментозное лечение. Надеюсь, это поможет. Бортврач доложил, что они укомплектованы противовирусным препаратом сто двенадцатого поколения.
Мне не даёт покоя невероятное совпадение. Та же картина была и на разведкатере. Ведь получается, что обе вспышки заболевания случились примерно в одно и то же время, во время прохождения нашего сектора.
Что-то не так с новым пит-стопом, сомнений быть не может. Я уже доложил капитану о своих подозрениях. Теперь всё что нам остается, ждать.
Я бы сейчас отдал всё на свете, лишь бы Лиза выздоровела.
***
Сигнал вызова прервал Илью, он спешно поставил точку в дневнике и бросился на мостик.
Здесь уже стояли капитан, всё такой же непоколебимый и строгий, и Андрей, за последние сутки он осунулся и, казалось, постарел. Оба глядели на Илью обеспокоенно, только капитан смотрел с отеческой заботой, а бывший бортврач – с болью и страхом.
