– Для этого нужно будет ездить в Нижний Новгород как минимум. В нашем городе нет детского психолога.
– Что ж!
И больше никакого ответа, никакой помощи, отсрочки. Оставалось тянуть время, в очередной раз обманывая себя, что это поможет.
– Тимофей Владимирович, значит, вы считаете, что психолог поможет Кристине?
– Конечно. У девочки сильный стресс, как вы знаете, она даже перестала говорить.
– Но вы утверждали, что она преодолела это! Неужели снова замолчала?
– Нет-нет, сейчас она разговаривает, даже улыбается.
– Получается, что лечение пошло на пользу, – широко улыбнулась Наташа, показывая ямочки на щеках.
– Психолог добился бы быстрее хороших результатов.
– Этого никто не знает. Вы самый лучший доктор в области, об этом все говорят. И мы с мамой знаем это.
Лесть важна. Ею нужно осыпать Величутина как лепестками роз. Пусть радуется и думает, что они действительно считают его гением. Лесть – хорошее оправдание тому, что они держат ребенка три месяца в психиатрической клинике. Конечно, ради того, что доверяют доктору. В наше время с докторами надо быть осторожными. Кажется, его голос стал мягче.
– Я сделал все, что мог, но, боюсь, не смогу добиться от нее правды. Она отказывается говорить о том, что произошло.
– Так это хорошо. Нам всем нужно об этом забыть.
– Понимаю, но здесь ситуация другая. Девочка травмирована. Ей необходимо говорить об этом. Пытаться, чтобы пережить ситуацию, где-то отпустить. Умалчивание проблемы – не значит решение. Это нельзя так оставлять, иначе последствия не заставят себя ждать.
– Она снова кого-нибудь убьет?
Повисла пауза, во время которой Величутин внимательно смотрел на Наташу, а та, пытаясь спрятаться за чашку кофе, покраснела до цвета свеклы. За язык никто не тянул, но вот неосторожные слова вылетели. Злые, несправедливые слова. Кристина больна, ей и так плохо. Она провела три месяца в окружении чужих людей, больных шизофренией, пьянством и наркоманией.
– Я бы не стал судить так категорично.
– Простите. Просто я очень волнуюсь.
Совесть ударила Наташу под дых. Захотелось заскулить по-собачьи и забраться под стол, чтобы лизать ноги доктора. Пусть поймет и простит. Захотелось рассказать ему о своих бедах, которые не заканчиваются. Пожаловаться, попросить сочувствия. Человек же этот Величутин, в конце-то концов!
– Я попытаюсь еще раз объяснить вам, почему нельзя оставлять девочку у нас. Понимаете, Наталья Николаевна, здесь – психиатрическое отделение, где лечат людей, у которых уже есть заболевания, от которых просто так не уйти, даже если потеряешь память. А у Кристины психическая травма, которая произошла по вине трагического случая. Здесь нужно очень осторожно подходить к выбору лекарств, которые очень сильные и могут дать страшный побочный эффект. А Кристина находится у нас уже три месяца.
