Ангелине Петровне на вид было около шестидесяти лет. С модельной, короткой причёской, сдержанным макияжем, в широкой тунике с этническим рисунком поверх зауженных джинсов.
– Вам лучше отдыхать, – кивнула Ангелина Петровна, Шура ответила таким же кивком, намереваясь скрыться в спальне. Неудобно стоять перед человеком нечёсаной, заспанной неряхой. – Игнат Степанович пояснил, что вы с дороги.
Несмотря на разбитое состояние и честную попытку доспать хотя бы полчасика, расслабиться не получалось. Разве возможен отдых, когда в доме Игната хозяйничает посторонний, а выходит, и в её доме тоже… Внутренне Шура содрогалась от мысли, что какая-то женщина трогает вещи, посуду, возможно, готовит. Накануне обнаружилось, что холодильник заполнен продуктами, новоиспеченную семью дожидался сытный, свежеприготовленный ужин. Выходит, готовила Ангелина Петровна?
Шура всё понимала. Несмотря на вбитый с малолетства на подкорку строжайший запрет на скверну, в колледже она быстро оценила прелесть столовой, потом и кафе, куда нечасто, но позволяла себе выбраться. В общежитии быстро научилась есть из общей посуды. Тарелки кочевали из комнаты в комнату, чашки постоянно пропадали, зато взамен появлялись другие, из соседних комнат. Но чужие руки в доме… Шуре становилось не по себе. Как бы она ни уговаривала себя, сидя на углу кровати, что теперь живёт по мирским правилам, ничего не получалось: натура противилась происходящему. И ведь не выгонишь человека, тем более, Игнат велел…
Шура собралась, вышла из спальни, предварительно ополоснувшись в душе и переодевшись. Старалась не следить пристально за Ангелиной Петровной, несмотря на то, что руки чесались накрыть пустые, чистые чашки у мойки. Поскорей бы привыкнуть к новой жизни.
– Вам приготовить завтрак? – услужливо спросила Ангелина Петровна, Шура мотнула головой отказываясь.
«Привыкай к привилегиям», – сказал по приезду Игнат. Шура была готова привыкать, честно настроена стараться, но не в первое же утро в новом доме, когда от недосыпа и калейдоскопа впечатлений раскалывалась голова, а к горлу поднималась тягучая тошнота.
– Нет, спасибо. Я сама… позже, – прошептала Шура.
– Я уйду через час, – улыбнулась Ангелина Петровна. – Может быть, всё-таки кофе?
– Я сделаю, – метнулась к кофеварке Шура.
Ангелина Петровна ничего не ответила, вышла из кухни, оставив Шуру наедине с набитым холодильником и сверкающими диодами, отражающимися в глянце. Домработница несколько раз заглядывала на кухню, молча интересуясь, не нужно ли что-то хозяйке: Шура три раза проходило мимо, якобы невзначай.
