Кое-кто из жён порывался пострелять, раз выпала такая возможность. Несовершеннолетних не должны были подпускать к оружию, однако от греха подальше пошли навстречу, разрешили тем, кто потенциально справится. К каждому стреляющему приставляли нервного инструктора, который предпочел бы после лекции по технике безопасности учить стрельбе дорвавшихся домохозяек да сопливых пацанов лет девятнадцати, а не членов семей «представителей закона», которым на этот самый закон наплевать.
Игнат отошёл от Шуры на несколько минут. Отвлёкся на разговор с Магой, тот в стороне убеждал старшую дочь, что стрельбища – не развлечение для женщины. Пусть посмотрит на маму, разве та рвётся к оружию? Нет!
– Пусть стрельнёт. – Игнат обхватил приятеля за плечи. – Разок отдачу почувствует, сразу перехочет.
– Не лезь, а, – отмахнулся Мага, продолжая сверлить дочь недовольным взглядом, небрежно, между делом бросив: – Шуре предложи пострелять, раз такой умный.
– Можно, – пожал плечами Игнат и крикнул жене: – Шура! Хочешь пострелять?
– Нет, – она равнодушно качнула головой.
– А всё-таки? – повторил Игнат предложение.
В Кандалах говорили – Шура без промаха «белке в глаз бьёт», пусть это всего лишь образное выражение, но стало интересно глянуть, правда ли.
– Хорошо, – вдруг согласилась Шура.
Раздражённо покосилась в сторону двух стоящих поблизости кумушек, направилась к инструктору, который недовольно сжал губы – ещё одна «вояка» на его голову. Поскорей бы этот балаган убрался восвояси.
– Помочь? – поспешил Игнат к жене.
– Молодой человек, отойдите, – тут же вмешался инструктор.
– Зачем? – нахмурилась Шура, бросив недоуменный взгляд сначала на мужа, потом на тех же двух кумушек.
Игнат спорить с инструктором не стал. Предпочитал соблюдать закон, не лезть на рожон, если была возможность. Звание званием, человеческое отношение – отношением. К тому же начальство, случись что, по голове не погладит, влепит дисциплинарное взыскание – это в лучшем случае, в худшем – в разнос пойдёт сам генерал-полковник Калугин.
Шура несколько минут присматривалась к винтовке, огладила приклад, оглядела ствол. Переступила с ноги на ногу, приноравливаясь. Огромные наушники явно ей мешали, посекундно бубнящий, направляющий её руки инструктор раздражал. Игнат видел, что Шура берёт винтовку так, как держат коренные таёжные охотники: рука согнута в запястье, кисть и пальцы находятся в положении, которое обеспечивает максимальную свободу движения в любом направлении. Не военная хватка, однако, правильная.
